Завершено
дело о хищении 100 млн. рублей при реконструкции объекта института ФСБ.
Как
стало известно “Ъ”, завершено расследование уголовного дела в отношении бывшего
начальника отдела управления капстроительства (УКС) 7-й службы ФСБ Андрея
Харитонова. В окончательной редакции ему инкриминировали растрату более 100 млн
руб. при реконструкции столовой Голицынского пограничного института ФСБ. При
этом первоначально господин Харитонов обвинялся в превышении должностных
полномочий с причинением тяжких последствий. Куда исчезли деньги, Следственный
комитет России (СКР), по данным “Ъ”, пока так и не установил.
В
обстоятельствах масштабных хищений бюджетных средств неустановленными лицами из
числа сотрудников ФГУП «Управление специального строительства ФСБ РФ» (УСС) при
выполнении государственных контрактов СКР разбирается уже более двух лет. В рамках
этого расследования и было выявлено исчезновение 100,6 млн руб., выделенных в
2014–2015 годах УСС на реконструкцию столовой Голицынского пограничного
института ФСБ.
6
февраля 2020 года обвинение в превышении должностных полномочий с причинением
тяжких последствий (ч. 3 ст. 286 УК РФ) по этому эпизоду предъявили бывшему
начальнику отдела УКС 7-й службы ФСБ 44-летнему Андрею Харитонову. В тот же
день он был задержан, и по ходатайству следствия Басманный райсуд Москвы
отправил работавшего на тот момент главным экспертом в Экспоцентре на Красной
Пресне Харитонова в СИЗО.
Как
полагало следствие, именно господин Харитонов (являлся гражданским служащим,
чем и объясняется то, что дело ведет не военное следствие) своей подписью
безосновательно «санкционировал перечисление денежных средств по госконтракту
ФГУП УСС ФСБ РФ» в размере более 100 млн руб. В итоге деньги ушли неизвестно
куда, а объект так и не был реконструирован.
Впрочем,
к окончанию расследования СКР фактически согласился с точкой зрения защиты Андрея
Харитонова, с самого начала настаивавшей в том числе и на ошибочности
квалификации его действий.
В
итоге в окончательной редакции обвиняемому инкриминировали растрату в особо
крупном размере (ч. 4 ст. 160 УК РФ), и сейчас господин Харитонов вместе со
своей защитой знакомится с материалами дела. Что касается возможного наказания,
то разница между статьями сводится к отсутствию у последней минимального
порога, тогда как по ст. 286 УК он не может быть ниже трех лет. Максимальный же
срок по обеим статьям составляет десять лет лишения свободы.
Единственный
же плюс от переквалификации, если его таковым и можно считать, защите видится в
том, что отвечать теперь Андрею Харитонову придется за общеуголовное
преступление, а не коррупционной направленности.
Впрочем,
в разговоре с “Ъ” адвокат Евгений Кулагин, защищающий Андрея Харитонова, назвал
абсурдным как предыдущее обвинение, так и нынешнее. «Ни в том, ни в другом
случае следствием не представлены доказательства о наличии в действиях моего
подзащитного состава инкриминируемого ему преступления,— заявил “Ъ” господин
Кулагин.— В частности, в материалах отсутствует причинно-следственная связь
между действиями обвиняемого и наступлением тяжких последствий в форме утраты
100 млн руб. Более того, Андрей Харитонов не знал и не мог знать, что денежные
средства ФСБ, переведенные за его подписью в организацию, учредителем которой
является сама ФСБ, в дальнейшем будут похищены неизвестными лицами».
Как
полагает защитник, его клиента в этой истории просто сделали крайним.
«За
ним (Харитоновым.— “Ъ”) никто не стоит, ведь он являлся гражданским служащим,
притом что в подчинении у него были офицеры. Так что и корпоративной этикой он
связан не был»,— резюмировал адвокат Кулагин.
Отметим,
что своей вины в предъявленном обвинении господин Харитонов не признает. Что
касается исчезнувших денег, то СКР их пока так и не обнаружил. При этом
проходящие по делу в качестве свидетелей бывшие руководители УСС ссылаются на
несовершенство тогдашней системы распределения бюджетных средств. По их словам,
если сейчас каждый объект имеет свой расчетный счет и потратить выделенные
деньги на другие цели невозможно, то в 2015 году средства брались, что
называется, «из общего котла» и вполне могли быть выделены какому-нибудь
подведомственному ФГУПу, оказавшемуся впоследствии проблемным.
