Что это такое? Что сейчас все производители товаров, работ, услуг они борются за внимание, внимание потребителя. Что такое внимание и время потребителя? Почему конкуренция за него очень высока? Да потому что он ограничен, человеческий ресурс временной он ограничен. И когда компания хочет продвинуть свой товар или работу через время, она использует рекламу, то есть для нее это канал сбыта. И поэтому в тот ограниченный человеческий ресурс ему нужно успеть захватить внимание потребителя и успеть продать товар, работы, услуги. И, конечно же, информация по некоторым данным, например, в США суммарная «Facebook» и «Google» захватили 70% - 75% внимания потребителей, которое монетизируется через рекламу, и за 20 лет одна минута времени потребителя выросла практически в 20 раз.

Конкретные цифры не приведу, потому что они разнятся, но именно то, за что борются участники рынка в цифровую эпоху, они связаны с нашим временем. Опять же, если посмотреть на текущие антимонопольные кейсы, расследования, решения, которые проходят сейчас и принимаются зарубежными регуляторами, когда мы говорим об индустрии, технологии и цифровые технологические рынки, то еврокомиссия выделяет следующие рынки, скажем так, сигментируя: это реклама, компьютерное оборудование, программное обеспечение, электронная торговля, Интернет-сервисы, медиа, платформы, полупроводники и телекоммуникационное оборудование.

Соответственно, когда ведется какое-то расследование или рассматривается сделка, то примерно в этих сегментах в цифровую эпоху эти рынки затрагиваются. Академики даже ввели специальную терминологию «GAFA» - это акроним заглавных букв пяти крупнейших, четырех-пяти крупнейших компаний – это «Google», «Apple», «Facebook», «Amazon», некоторые добавляют «Microsoft», «Netflix». «Netflix» - я напомню, это мультимедийная компания, которая продает, является производителем сериалов и фильмов и в режиме потокового медиа продает услуги, фильмы и сериалы. Соответственно, когда мы говорим про «GAFA» и другие акронимы, которые используются, некоторые академики и опять же некоторые регуляторы предлагают как раз применить доктрину essential facilities, о чем мы уже начали как раз говорить. Но и даже в некоторых кейсах, например, в «Google», так эта доктрина и была применена.

Вместе с тем Европейский Суд и регуляторы до сих пор считают, что и придерживаются такого мнения, что эта мера должна быть все-таки как исключительная мера, потому что тот урон, который может причинить применение этой доктрины, она может сдерживать инновации и препятствовать проникновению, скажем так, инноваций на эти рынки, от которые в первую очередь выигрывает потребители. И в рамках этого Суд Европейский и регуляторы давно используют тест, который состоит из 4 элементов и при прохождении которого только можно эту доктрину применять для того, чтобы доказать злоупотребление антимонопольным законодательством. На всякий случай напомню essential doctrine подразумевает essential facilities doctrine подразумевает, что антимонопольный регулятор может наложить обязательство на доминанта, пустить конкурента к своим, например, той или иной инфраструктуре, которой он владеет, и, соответственно, принимая во внимание, что это совершенно не обязанность доминанта конкурировать со своими конкурентами, точнее допускать конкурента к своей инфраструктуре, именно в свете этого эта мера должна достаточно аккуратно применяться.

Вот если мы говорим про тест, который состоит из четырех элементов: это доминирование компаний должно быть upstream market, то есть на upstream рынке; продукты и услуги, которые оказываются вот на этом рынке, должны быть необходимыми для downstream рынка; отказ в доступе к этой инфраструктуре может привести к ограничению эффективной конкуренции и нет объективного обоснования для отказа. Только при прохождении этого теста можно говорить о том, что та или иная компания злоупотребила своим доминирующим положением.  

Несколько кейсов хотела бы упомянуть. Опять же нельзя не сказать о том, что много лет европейская практика, может Теодор подтвердит, всегда более пристальное внимание уделяла сделкам экономконцентрации, и уже потом каким-то расследованиям, в том числе и злоупотреблением доминирующим положением. Но вот сейчас, опять же, если смотреть иностранную литературу, мы видим, что регуляторы переключаются. То есть они считают, что в условиях цифровой экономики необходимо больше уделять внимания злоупотреблениям доминирующим положением, нежели чем сделкам экономконцентрации. И конечно я помню года три назад я присылала в антимонопольную службу для того, чтобы больше концентрировались на сделках экономконцентрации, сейчас я понимаю, что это все равно должно быть в балансе и конечно нужно уделять одинаковое внимание и тем и другим делам.  

Если мы говорим про доминирование и про кейсы, связанные с доминированием. Конечно же это три дела в отношении «Google». Один всем известный, который антимонопольная служба завершила первое, связанное с доступом конкурентов к андроиду для того, чтобы потребителям был предоставлен выбор к поисковым системам. Этот кейс закончился в еврокомиссии в 2018 году. Еврокомиссия оштрафовала «Google» на 4, практически, с половиной миллиарда евро. Буквально свежее дело вот закончилось в марте 2019 года. Еврокомиссия в рамках антимонопольного разбирательства по сервису контекстной интернет-рекламы «AdSense», о котором Янис упомянул, оштрафовала «Google» на 1.5 млрд. евро за злоупотребление. Там была похожая практика, которая была выявлена антимонопольной службой еврокомиссии при расследовании андроида, использовалось «Google» включением ограничительных условий к допуску конкурентов. В связи с этим в результате таких конкурентных действий, скажем так, лучшие места, которые опять же попадают на первый взгляд потребителя, для размещения рекламы отдавалось предпочтение, конечно, сервису «Google», нежели чем конкурентам.  

И дело тоже, которое мне кажется прошло немного вне внимания антимонопольной службы, которое может быть актуально и для России. В 2017 году еврокомиссия оштрафовала «Google» на 2.4 миллиарда евро за злоупотребление доминирующим положением на рынке поисковых систем и посредников в рекламе за систематическое предоставление привилегированного положения своей услуге сравнения поставщиков товаров, работ и услуг. Как мы знаем, у «Google» есть продукт «Google Shopping», в рамках которого потребители могут сравнивать товары и цены на них онлайн, находить предложения от разных ритейлеров. И «Google» систематично отдавал выгодные места своей услуге, именно «Google Shopping», в поиске, а услуги конкурентов располагались лишь на четвертой странице результата поиска, то есть большинство потребителей даже не доходили. Если лет 7 - 8 назад потребитель мог доходить до десятой страницы, то согласно последним исследованиям дальше второй страницы потребители в нынешнее время не ходят, опять в силу ограниченности человеческого ресурса, который у него был.

Последний кейс, который я хотела упомянуть в рамках доминирования, – в январе 2018 года еврокомиссия оштрафовала «Qualcomm» практически на миллиард евро за злоупотребление доминирующим положением на рынке производства «LTE» чипсетов. Производитель этих микрочипов заключил контракт с «Apple» и платил «Apple» за закупку этих микрочипов для своей продукции, для айфон и айпед, с 2011 по 2016 год и в результате чего другие производители этих чипсетов не могли даже получить доступ к «Apple» для того, чтобы поставить свою продукцию.  

Если мы говорим про сделки экономконцентрации. Два кейса хотела бы упомянуть. Текущая сделка, которая согласовывается в антимонопольных органах США и Европы - это «Red Hat» и «IBM». «IBM» планирует приобрести… Обе компании публичные. Производителя открытого программного обеспечения и провайдера, сервисного провайдера, ну с рекордным, не самую большую сумму по сравнению со многими сделками, 32 миллиарда долларов. И в результате этой сделки будет образована технологическая компания - ведущий провайдер вот этих открытых данных, открытого программного обеспечения и гибридных облачных. То есть мы понимаем вот при любой сделке, делах мы все время говорим про рынки, который мы даже потрогать не можем.  

И тоже такой сделкой экономконцентрации, которая перешла во вторую фазу и в результате была одобрена без каких-либо предписаний это «Shazam» - это сервис по распознаванию голоса, по потоковому медиа и аудио, извиняюсь, не медиа, там аудио записи. Еврокомиссия, которая рассматривала, она видела консьерны и почему они перешли во вторую стадию, что «Apple», приобретая эту компанию, сможет получить доступ к конкурентам, своим конкурентам через потребителей «Shazam» и тем самым создать препятствие к доступу этим конкурентам в дальнейшем, и, соответственно, переключить потребителей целиком на себя. В результате дополнительного изучения материалов они поняли, что этого не произойдет. В результате сделки была одобрена. 

В связи с этим у меня есть реплика по поводу пятого антимонопольного пакета. Наверное, хорошая новость и плохая новость. Плохая новость - мы уже опоздали. Потому что юридическая норма она всегда отстает. И не потому что кто-то работает плохо или медленно. Это просто факт исторический – юридическая норма никогда не успеет за тем как развивается рынок. И какую бы мы безупречную не написали, мы через полгода или через год все равно будем редактировать или менять. Хорошая новость в том, что мы живем в этом рынке, мы уже здесь и сейчас можем начинать применять. И в принципе нас, наверное, не очень сдерживает для того, чтобы антимонопольная служба и участники рынка могли использовать действующий инструментарий и, конечно же, недавнее, ну относительно недавнее дело по «Google» показало, что антимонопольная служба может двигаться и быть, скажем так, впереди всего, ведущей практики в отношении технологической компании. 

Спасибо большое.