Иванов Алексей Юрьевич, директор, Институт права и экономики ВШЭ-Сколково, Российская Федерация

Спасибо большое, Сергей Анатольевич! Постараюсь максимально оперативно, поэтому даже без презентации, в чистовом диалоговом режиме, исключительно для экономии времени. 

- Алексей Юрьевич, напомню, у нас идет перевод и если вы будете пытаться длинную речь сказать очень быстро, то многие могут ее не понять.  

А.И.: Это хорошо, может быть! Не всем, так сказать, это будет интересно.  Но я бы хотел сказать об одной очень важной детали, которую мы часто упускаем в развитии антимонопольного регулирования. Это то - как мы регулируем, не то что мы регулируем и, не то, что, может быть, какими методами мы регулируем. Не слышно меня? Слышно? Ну, сейчас утро. Народ еще досыпает, поэтому нужно погромче. И очень важная вещь - как мы регулируется новые отношения, каким методами мы смотрим на эти рынки, каким образом мы, соответственно, пытаемся это воздействие осуществлять.

Андрей Юрьевич в своей презентации сказал очень важную вещь. То, что конкурентное право, как инструмент правового регулирования, обладает набором колоссальных преимуществ по отношению к тем механизмам регулирования ex ante, тем механизмам регулирования позитивного, которые мы имеем. И эти преимущества они лежат в основе гибкости, той гибкости, той глубокой такой ориентированности на принципы, а не на правило, которые есть в конкурентном праве.

Если мы эту особенность конкурентного права в условиях цифровой экономки еще и дополним новым типом контрольно-надзорной деятельности, который должен родиться внутри Федеральной антимонопольной службы, и я считаю, что Федеральная антимонопольная служба - это тот орган, который действительно может эту модель контрольно-надзорной деятельности, эту модель регулирования в себе воплотить, то мы получим совершенно новый тип эффективного воздействия на развивающиеся цифровые процессы.

Цифровые процессы, которые вместе с позитивным несут в себе и большое количество рисков. И для того чтобы воздействовать на эти риски сегодня мы видим усиленную работу государства по принятию большого количества законов. Мы видим, что принимаются законы о регулировании больших данных, принимаются законы о регулировании интернета в разных сферах, о персональных данных. Мы видим большое количество инициатив, направленное на то, чтобы зарегулировать это пространство. И в каждой из этих инициатив в своей основе лежит понимание рисков, осознание рисков. Эти риски действительно присутствуют. Действительно вопрос об обороте персональных данных нуждается в регуляторном воздействии.

Действительно, когда мы говорим об обороте больших данных, о том, как они агрегируются, используются основными экономическими агентами, мы тоже понимаем, что там есть проблемы и есть темы для нормативного регулирования. Но попытка все загнать вот в это ложе четкого законодательного описания, вот в это прокрустово ложе, потому что по-другому вы не можете создать законодательный акт.

Законодательный акт, который основан на вот этом ex ante предварительном регулировании, он всегда будет сохранять определенный уровень ригидности, определенный уровень строгости избыточной, в которую что-то не впишется, а что-то наоборот проскочит мимо этой ячейки. И мы сейчас, к сожалению, в рамках дискуссии по цифровой экономике, в рамках рабочей группы по регуляторике по цифровой экономике мы видим, что больше, к сожалению, активность именно в этой плоскости.

Больше активности по созданию законодательных актов, которые вот эти феномены, вот эти явления цифровой экономики пытаются урегулировать на старте и, в конечном итоге, оказать воздействие на поведение людей, на поведение экономических агентов, создать такие правила, которые бы четко вписали бы их в определенный контекст. И это проигрышная позиция. Почему? Эта позиция в конечном итоге приводит к тому, что кто-то в эту ситуацию вписывается, а кто-то безусловно страдает.

Чем хорошо в этом смысле антимонопольное регулирование? Антимонопольное регулирование появляется и реализуется там и тогда, когда вы действительно видите и можете зафиксировать наличие вреда и негативных эффектов. И как только мы видим возникновение этих негативных эффектов, мы можем применять меры антимонопольного реагирования.