Активисты проекта ОНФ придумали новый способ проверки - несколько активистов будут выезжать в небольшие города, чтобы проверить все закупки, проведённые главным городским заказчиком.

Я приведу очень короткий простой пример. Школы, сколько у нас их, кто-нибудь знает? Пятьдесят три тысячи и каждая школа обязана создать сайт и на сайте вести актуальную информацию. Вы заходили на сайты школ? Давно? Посмотрите, у кого есть дети, как выглядят сайты школ. Туда постоянно подгружаются новые требования от Министерства образования, давайте сделаем, чтобы слепые все видели, чтобы родители видели, какое питание и так далее. В общем, куча всего, и этот сайт постоянно дорабатывается. У каждой школы, у 53 тысяч с половиной школ по всей стране.

Предположим, я знаю, как это происходит на примере нескольких школ. На это тратится десять тысяч рублей в год. Это 0,5 млрд. Скажите, насколько реально за полмиллиарда создать систему, которая на централизованном уровне собирает конструктор. Ну, просто же? Просто! У бизнеса есть такие решения? Есть! Полно стартапов, и на эту тему сделано уже столько, что уже дальше ехать некуда.

Если бы у бизнеса стояло техническое задание по вот этой части, как бы он сделал? Он сказал бы: «Да ладно, вы что, смеетесь, что 53 тысячи школ будут разрабатывать все 53 тысячи сайтов?» Есть Московская область, в которой централизованно сделали. Сделали, сделали, уже лучше, есть там ряд регионов, но большинство, это просто смотреть невозможно, на эти сайты, а на это тратятся, тратятся деньги.

Немного про ОНФ и за честные закупки. Как мы появились, проект «За честные закупки» в ОНФ? По одной простой причине. Сколько здесь контролеров сидит, поднимите руки? А сколько заказчиков? Понятно, в разы больше. Сколько документации вы производите как заказчики? Еще в разы больше. Ну как вы будете контролировать, как страна может проконтролировать? Никак. Надо привлекать людей, единственный способ. Поэтому мы появились, как вызов на это. Мы понимаем, с другой стороны, что все идет в цифру, и что в пяти, десяти, пятнадцатилетней перспективе максимум, нам особо делать в этом плане будет делать нечего.

Можно серьезно заниматься какими-то серьезными рассуждениями. Наших квалификация растет. Мы учимся, у ФАС учимся, в учебных центрах учимся. Практически все наши активисты проходят обучение по госзакупкам. То есть, мы сможем в профессиональных дискуссиях участвовать, но давайте по стройкам посмотрим. Минстрой долго отказывался, потом соглашался, потом снова отказывался от простой идеи. Внедрение BIM-технологии в госзаказ, которая полностью ведет от проектирования до завершения контракта и утилизации зданий. Вот еще вам интересная точка контроля — утилизация зданий, которые построены. Уже есть жизненный цикл и на самом деле, надо считать стоимость. В общем, есть такая система, которая позволяет смотреть, как рабочий идет в каске, как строится объект, все в сроки, успевает, не успевает. Полностью автоматизированная, и используется в большинстве стран мира, и в России тоже. И на сочинских объектах и на объектах ФИФА. Логичная вещь и завести эту систему в госзаказ сложно, проблематично, но можно. Понятно, что через пять, десять лет это будет уже легко. Любая школа, любая ремонтная работа и работа на строительстве будет полностью оцифрована. Там нечего будет делать точки зрения контроля. Он будет полностью автоматизирован и ряд вещей туда уйдут.

Понятно, что у нас еще долго будет возможность, где поработать, но в этом плане общественный контроль будет постепенно снижаться за счет цифровизации, и на наших моделях, в том числе.

Еще один момент. Майский указ — это для нас сейчас вызов. Очень большой вызов. Понятно, что сейчас все занимаются в этой теме и много денег и всего будет потрачено. Мы для себя поставили такую интересную цель на этот год. Попробовать уйти из крупных регионов, попробовать, а что можно сделать по майскому указу в городе до 100 тысяч. Есть интересная точка контроля, потому что там никого нет. Ты приезжаешь, а там никого нет. Мало того, что ты приезжаешь и там кто-то есть, но ему по голове так стучат. Потому что один звонок, а у него все родственники работают в муниципалитете, в каких-то организациях. Понятно, что там до любого человека можно дотянуться рукой. У нас есть идея попробовать выехать в город N. У нас есть предложение от активистов приехать на их малую родину и проанализировать все госзакупки, которые проводил муниципалитет в этом городе. Но, тут важный нюанс. Мы не совсем контролеры, мы общественные контролеры, поэтому мы очень любим и дружим с заказчиками. Это важное понимание. Мы за заказчиков. За нормальных заказчиков, которые радеют за свой бюджет, за свой город. Поэтому поедем не для того, чтобы найти этих двадцать пять хулиганов и наказать их. Нет. Мы верим в то, что мы едем, и там хулиганов нет. Если мы их встретим, мы, конечно, будем с ними работать, проводить воспитательную работу. У нас очень много экспертов. Вот, Виталий Хиковец сидит, один из ведущих экспертов в области госзакупок в России, автор нескольких изданий. Мы едем для того, чтобы заказчикам на маленьком муниципальном уровне помочь. Привезти ему лучшие практики, сделать какую-то лекцию, когда посмотрим на актуальные проблемы.

Если тут кто-то из заказчиков присутствует из небольших муниципалитетов , призываем в этом плане пойти навстречу и сказать: «Приезжайте ко мне». Давайте посмотрим и подумаем, как исполняются контракты. У нас головы горячие, но сердце холодное в какой-то момент можем спокойно сесть договориться, разграничить полномочия и так далее. Это важная вещь, потому что жизнь муниципалитетов на самом деле очень тяжела. Мы полтора года, с включением Генеральной прокуратуры, губернатора и так далее отбивали одного директора детского садика от местной муниципальной власти. Местный губернатор, Генеральная прокуратура, федеральные СМИ, все были за нее, муниципалитет был против и, чтобы ее как-то отстоять, нам потребовалось полтора года. Это с включением в реестр недобросовестных поставщиков, в общем, там система тяжелая и надо туда ехать и изучать, как это можно работать.

Поэтому мы за заказчиков, это важные вещи.

Недавно на конференции по 223-ФЗ спросил, кто встречался тоже с УНФ. Один заказчик поднял руку и сказал: «Давайте я буду честным. Мы встретились с УНФ и сначала думали, что это злые дяди, которые сейчас будут ругаться и так далее. Потом поработали и сейчас работаем уже в другом ключе. Мы присылаем сигналы как заказчик, в УНФ отрабатываем и у нас стало все гораздо лучше». Это такой интересный поворот для заказчиков. И здесь ФАС тоже в том числе. Андрей Петрович Тенишев в свое время привел очень интересную статистику. Он сказал: «Знаете, сколько было жалоб со стороны  заказчиков на картели за всю историю? Одна. В Вологодской области у Торопова. Он единственный, который подумал: «Ой, что-то у меня не так, что-то здесь подозрительные люди ходят». В результате жалоба была рассмотрена, найдена картель. Мы его тоже нашли, но после.

В общем, мы друзья заказчикам, друзья поставщикам. В этом плане, если вы готовы открыто прийти, то будем только рады.

По реестру. Вы знаете, вчера на дискуссии был очень интересный момент, когда проводили статистику о количестве поставщиков, которые зашли в ЕИС. Реестр недобросовестных поставщиков, на мой взгляд, надо рассматривать с этой точки зрения, что это неработающий инструмент со своими сбоями. Это понятно. Включение сложное, надо учитывать индивидуальную специфику везде, все это очень непросто. Если мы  спустимся в муниципалитет, простой пример. Муниципалитет — детский садик, поставщик поставляет продукты неправильно, муниципалитет находится далеко от всех. Что ему, разрываться? В реестр включать? А кто будет поставлять? А детский садик на 200 мест, на 100 тыс. там много не наторгуешь. И что делать? Ну, можно  там попробовать десять дней, пятнадцать, в результате покормили из своих денег и так далее. В общем, серьезная работа. То есть реестр, у него есть здравое зерно, есть недостатки, это большая дискуссия, но надо обсуждать со следующим прицелом. Мера добросовестных, и, мера недобросовестных — это просто разговор, что у нас недозаполнена сфера госзаказа, с точки зрения предпринимателя. То, что вчера называли цифру, что 70 тыс. зарегистрировалось в ЕИС, 90 тысяч, это все речь об этом. Как стимулировать бизнес, как вообще туда прийти? Потому что, если бы там было 50% бизнеса России, я думаю, что большинство проблем мы бы просто не обсуждали. Какая там конкуренция? Там было бы все хорошо. Там люди бы дрались за то, чтобы исполнить контракт. Не дай бог попасть в реестр недобросовестных поставщиков, а добросовестных дадут, ну классно! То есть, привлекательность заказа низкая, мы ее попытаемся повысить.

Я неуверен, честно, что это та мера, которая приведет к необходимому нам результату. Мы потратим на это многие дни обсуждения законов и так далее, но есть подозрение, что косяк где-то в другом месте. Поставщики, которые заходят в ЕИС и почему они не заходят.