Налоговый мониторинг. Цифровое будущее налогового Контроля

Иван Родионов: Да, коллеги, мне кажется, очень удачно, что последняя тема сегодняшнего выступления – это налоговый мониторинг, потому что, по-моему, она объединяет по большому счету все темы, о которых сегодня говорили.

Это и электронный документооборот, потому что мы постепенно к этому идем, и в мониторинге он является обязательным, и естественно это налоговые функции, то, что Екатерина сказала, все тренды, которые мы сейчас наблюдаем у компаний на автоматизацию, на онлайн контроль, на автоматизацию налога учета, на некую систематизацию работы с рисками налоговыми и потребность, соответственно, у компаний вводить какие-то системы управления.

Это все, все эти удовольствия и даже, кстати, основные средства, в части которых, я тоже об этом обращу внимание, в планах ФНС стоит в ближайших в части налогового мониторинга гармонизация справочников, например, по опасным средствам. Эта работа, она еще два года назад была начата, и она сейчас будет продолжаться.

Все эти тридцать три удовольствия, которые связаны, наверное, с цифровизацией, налоговым контролем, контролем онлайн и управлением рисками, вы можете получить уже сейчас в налоговом мониторинге. Поэтому сегодня я назвал презентацию немножко амбициозно, но, по-моему, она абсолютно точно отражает роль налогового мониторинга в этой истории. Это цифровое будущее налогового контроля.

Я знаю, как практики, скажем так, не любят эти теоретически космические презентации, но тем не менее именно тезис первый: все тридцать три удовольствия, связанные с цифровизацией, вы можете получить уже сейчас в налоговом мониторинге. К сожалению, не слышу каких-то восторженных криков и энтузиазма на эту тему, но тем не менее это так.

Второе. Налоговый мониторинг, опять же исходя из концепции развития налогового мониторинга, которая была утверждена ФНС в прошлом году, он, так сказать, идет по пути, наверное, привлечения туда сначала всех крупнейших налогоплательщиков и сейчас, как вы увидите, очень активно развивается в сторону среднего и крупного бизнеса, что предполагает, что это действительно уже мэйнстрим, основная магистраль, дорога развития налогового администрирования в России и, что самое интересное, что в мире тоже.

Я думаю, что, не знаю, многие из вас, может быть, обратили внимание, весной вышел очень интересный документ от форума налогового администрирования при OECD, который называется Tax administration 3.0 (в переводе это Налоговое администрирование 3.0), где задана некая модель и собраны лучшие практики работы налоговых органов, так сказать, мира. И он всегда задает некий ориентир развития, так сказать, профессии системы администрирования.

Так вот, налоговый мониторинг там представлен господином Егоровым и Мариной Крашенинниковой как одно из, так сказать, основных ведущих направлений стратегических для развития и налогового контроля. Налогового контроля онлайн, налогового контроля в режиме реального времени и рискориентированного подхода. И он признан сейчас, этот проект признан во всем мире как некий ведущий основной вектор направления развития контроля, который будет тестироваться, естественно, у нас, причем, наверное, наиболее быстро, и дальше он перейдет, планируется использовать в ряде стран. Поэтому это очень интересно и это та реальность, с которой мы, так сказать, многие из вас уже сейчас живут, и с которой придется жить в будущим.

Поэтому немножко длинное вступление, но тем не менее я хотел бы подчеркнуть, что мы с вами живём в очень интересное время и очень интересной стране, и если чем действительно можно гордиться в части, например, налогового администрирования, это, конечно, нашей налоговой службой, которая с такой смелостью и амбицией развивает этот проект и развивает его очень успешно. Я помню, когда он начинался в 2013 году, когда там  вошла вместе с компанией «Интер РАО» в качестве одних из первых пилотов налогового мониторинге, и сейчас это реально абсолютно другой проект, амбициозный, интересный.

Три темы хотел сегодня осветить. Первая – что произошло в налоговом мониторинге уже, какие последние были изменения. Вторая тема – это что произойдет в ближайшем будущем, т.е. в этом – в следующем году, к чему надо быть готовым. И третье – это, соответственно, куда это все развивается, куда это всё ведёт. Знаете, почему? Потому что даже те из вас, которые не думают сегодня или еще не думали про налоговый мониторинг или считают, что это не про вас, во-первых, надо осознать, что это про вас.

Это может быть не сегодня, значит, это будет завтра или послезавтра. А, во-вторых, это тот проект, к которому нужно готовиться основательно, долго, поскольку он требует довольно существенных ресурсов и в части автоматизации, и в части системы контроля, и в части выстраивания налоговой функции. Поэтому сказать о том, что налоговый мониторинг не для меня, сейчас не может уже никто, к сожалению.

Первое: что произошло уже? Наверное, два основных, ключевых видимых изменения. Это поменялись, начиная с этого года, количественные критерии для вхождения в налоговый мониторинг, т.е. если раньше было 3 млрд для выручки и доходов и 300 млн для налогов, то теперь это 1,1 и 100, причем 100 млн налогов теперь входят и соцвзносы, и НДФЛ. Что по большому счету является приглашением компаниям не только крупнейшим, но и крупным и средним входить в мониторинг. А включение туда НДФЛ и соцвзносов позволяет использовать мониторинг и для стартапов, которые, может быть, не ожидают прибыли в первые 5 лет, но тем ни менее могут туда войти. Это очень важное изменение. Это и для вас, и для ваших дочерних компаний, которые этим трем критериям удовлетворяют.

Второе: поменялся дедлайн, т.е. сдвинулся дедлайн на 1 сентября, поэтому те из вас, которые, может быть, после сегодняшней презентации или еще не приняли решение, еще не поздно, еще есть 3,5 месяца на подготовку. Этого вполне достаточно для того, чтобы забежать в следующий год, но тем не менее и в любом случае каждый год теперь 1 сентября это для нас точка отсчета подачи заявлений.

По количеству тоже я думаю, все из вас знают. Количество участников налогового мониторинга увеличиваются, по сути, экспоненциально или удваивается каждый год, т.е. в этом году их 209. Часть из них, естественно, большая, примерно половина – это серийный участники, т.е. представители крупнейших групп, которые заводят и продолжают заводить все больше и больше компаний в налоговый мониторинг, но другая половина – это в основном частные компании, количество которых постоянно увеличивается.

Соответственно, в этом году мы видим и ожидаем в районе 400-500, потому что, судя по заявочной кампании и тому интересу, который мы видим на рынке, конечно, налоговый мониторинг – это тема сейчас очень популярная и очень серьезная, и рассматриваемая даже теми, кто раньше, так сказать, не представлял себя в этом режиме никак.

Из других очень важных тоже изменений, которые уже произошли в декабре, не уверен, что все из вас их заметили, был принят, так сказать, новый закон, который вносит изменения в режим налогового мониторинга и в Налоговый кодекс. Из других важных изменений, кроме тех, которые я уже сказал – это количественный критерий и перенос дедлайна, – это как раз с 1 июля мы ждем, вступят в силу, скажем так, облегченный порядок назначения проверок, т.е. основание для проверок.

В рамках мониторинга налоговых проверок станет еще меньше, их практически не станет. К сожалению, пока еще останутся встречные проверке, но к этому тоже опять же налоговая служба идет. Это очень важное изменение, потому что принципиально налоговый мониторинг сейчас позиционируется как абсолютно альтернативный режим, которые в итоге должен поглотить в себя всю другую контрольную, так сказать, деятельность, виды проверок со стороны налоговой службы. Это, конечного, очень важно и интересно для компаний.

Второе важное тоже изменение, которое с 1 июля вступает – это заявительный порядок возмещения НДС и акцизов, который теперь будет доступен для участников налогового мониторинга по той причине, что они раскрывают гораздо больше информации и для них эта дополнительная камеральная проверка не нужна. То есть это прямое увеличение, которое влияет на cash flow.

И, наконец, со следующего года, с 1 января начинает действовать долгожданный, скажем так, запрет приостанавливать операции по счетам для региональных местных налоговых органов. Такое право будет только у межрегиональной инспекии, которая ведет мониторинг. То есть это централизация со стороны ФНС этой очень важной функции и очень хороший, так сказать, плюс для участников мониторинга, которые теперь будут меньше опасаться, что неожиданно из-за какого-то технического сбоя или неподачи какой-то, не знаю, 6-НДФЛ будут, не знаю, арестованы и приостановлены операции по счетам всей корпорации.

И, наконец, очень в перспективе планируется с 1 января 2024 года отказаться уже даже истребования бумажных документов, полностью перейти на электронный документооборот. Правда, при условии, что, соответственно, он будет заверен ОКЭП, но тем ни менее это то, к чему, наверное, та целевая модель, к чему весь режим стремиться и что очень важно. То есть для окупаемости тех инвестиций в автоматизацию, в создание электронных архивов, которые делают сейчас компании, очень важно, так сказать, обеспечить полное освобождение от бумажного документооборота и контроля. И оно обозначено, оно поставлено на 1 января 2024 года.

Немножко еще расскажу, естественно, про те преимущества, который дает мониторинг. Это статистика ФНС, т.е. это данные ФНС, это не наши данные, поэтому не будем опять же комментировать. Но тем не менее по данным службы есть очень серьезные преимущества вхождения в мониторинг, которые они каждый год отслеживают. Это и снижение пени, которое дано по закону, это и уменьшение количества истребуемых документов, потому что они предоставляются в цифре, в цифровом формате, и снижение количества требований, которые выставляет ФНС, и сокращение затрат бизнеса на, по сути, сопровождение проверок, в основном потому что происходит уход от сплошной выемки и истребования бумажных документов и переход на цифровой документооборот.

Еще дополнительный блок, тоже очень важен. Очень серьезно развивается процесс выдачи мотивированных мнений и запросов. Их сейчас уже, по последней статистике, 86. Я думаю, что даже их больше. Причем очень интересная статистика: те мотивированные мнения, которые были выданы или, скажем так, выпущены налоговой службой, они закрывают 183 млрд рублей налоговых обязательств. Все это, конечно, очень большой объем и очень существенный.

И опять же из нашей практики, потому что мы, по большему счету, знаем все, что здесь происходит, мотивированные мнения, которое выпускает Федеральная налоговая служба в часть налогового мониторинга для компаний, они покрывают действительно значимые, существенные налоговые позиции, которые являются определяющими для рынка. Есть, конечно, очень существенные преимущества участия в этом процессе.

Это то, что уже произошло, так скажем. Теперь следующее: куда мы идем? Я думаю, многие из вас следили, в том числе, за программными выступлениями, которые были приурочены к юбилею Федеральной налоговой службы осенью, где выступал и господин Егоров, и Марина Крашенинникова. Рассказывали про то, куда двигается служба, почему и зачем. И налоговый мониторинг, если вы заметили, был очень важной, неотъемлемой частью хребтовой идеи, как локомотивный проект развития ФНС.

На этой небольшой диаграмме мы, так сказать, постарались визуализировать то, где мониторинг сейчас, и где он будет завтра, исходя из той концепции, которую анонсировала ФНС. Сегодня мониторинг – это обмен между витринами данных и свидетельством или какими-то хранилищами, которые организуют плательщики, и Инспекцией. Завтра, т.е. это уже в этом году вводится система АИС «Налог 3», и будет происходить автоматический обмен этой информации, причем в режиме xml, т.е. это тоже то, о чем вы очень хорошо знаете. Послезавтра, соответственно, в ближайшие 2-3 года, ФНС планирует реализовать интеграцию, на самом деле, своей АИС «Налог 3» с учетными и доучетными системами налогоплательщиков и автоматически оттуда забирать информацию, выставлять требования и программировать некие контрольные мероприятия.

То есть это то, где мы будем, соответственно, завтра, т.е. где этот проект и требования будут завтра-послезавтра. Практическое наполнение у этого то, что если сегодня, например, мало кто может представить, что, допустим, налоговая служба будет копаться в биллинговой системах или, не знаю, в справочниках учета основных средств, то завтра совершенно это будет реальностью. Поэтому в любой проект, который сейчас планируется и проводится компанией по автоматизации, нужно закладывать эти будущие требования независимо от того, как вы относитесь к налоговому мониторингу и какие у вас планы туда вхождения. Этот налоговый аспект – это то, что, кстати, может быть, о чем сказала Катя. С практической точки зрения налоговый аспект сегодня должен быть заложен в любой бизнес-проект компании, потому что завтрашняя реальность, она будет предполагать, по сути, автоматический обмен и автоматический контроль.

И теперь, что конкретно происходит, наверное, как, так сказать, это будущее раскладывается на инициативы уже этого и следующего года. Несколько интересных, т.е. скажу определенный тезис. Сегодня почему опять же налоговому мониторингу посвящено так много времени на конференциях и выступлениях? Потому что проект сейчас находится на очередном этапе развития бурного и обсуждения. Сейчас вырабатываются новые требования к участникам мониторинга – и технологические, и к СВК, которые будут применяться в следующие 2-3 года. И это раскладывается в несколько пилотных проектов.

Пилотный проект по SAF-T. SAF-T – это стандартный файл налогового контроля. По сути, стандартизация требований к налоговому учету. Сейчас в ряде отраслей с рядом компаний проводится пилотный проект, на базе которого будут опять же в конце года или в начале следующего года определены и сформулированы общие требования к стандартизации учета, которые позволят налоговой службе дальше сделать прорыв в части авторизации контроля и выставлять уже более или менее автоматически единые требования к контрольным соотношениям, к контрольным мероприятиям, запросам информации в отношении, по сути, многих областей учета, которые будут едины по индустрии. Тоже очень важное направление.

Второе – это пилот по СВК. Сейчас тоже большая дискуссия в рамках экспертного совета при ФНС, в котором я состою, идет в части развития СВК. Буквально перед майскими праздниками закончилось бурное обсуждение направления развития. И в июле этого года, 2021 года, ожидается, что выйдут наконец-то новые, соответственно, приказы 323 и 509, которые определяют регламента информационного взаимодействия и требования к СВК, которые будут применяться следующие 2-3 года. Дискуссия эта не новая, опять же она началась, наверное, ещё в прошлом году. На regulation эти документы для обсуждения были опубликованы еще осенью прошлого года. Сейчас только она завершается, и это далеко не конец, т.е. сейчас рождается новый формат налогового мониторинга, как он будет выглядеть следующие несколько лет.

И третье направление – это развитие, наверное, института мотивированных мнений. Несмотря на то, что, как вы видели, это очень успешный инструмент, очень интересный, и он покрывает достаточно существенное количество операций, мотивированные мнения, до сих пор опять же потенциал у них гораздо больше. Сейчас идет дискуссия, как увязать мотивированные мнения с системой управления рисков, которую разрабатывает налоговый орган, как, так сказать, позволить мотивированному мнению, скажем… Как сделать так, чтобы упростить их выпуск для налогового органа и, с другой стороны, сделать их более распространенными, массовыми, чтобы они были более практичны в применении у плательщиков и налоговых органов и не приходилось каждому отдельно все это запрашивать. Тоже очень интересная дискуссия, она сутевая, она про то, как управлять рисками организации, и она сейчас опять же проходит в рамках обсуждения проекта налогового мониторинга.

Это то, что ближайшее будущее. Самое ближайшее будущее – это несколько вещей, о которых, я думаю, все уже слышали. Это в этом году уже надо будет подавать все документы в xml-формате, причем всю отчетность. И вы будете общаться с АИС «Налог 3», с машиной, поэтому здесь я, наверное, оптимизме Екатерины не полностью разделяю по поводу того, что налоговая профессия ещё лет 10 ее хватить. Но во всяком случае очень, я говорю, огромное удовольствие сегодня общаться с живыми людьми.

Я надеюсь, что это не последний раз, еще не раз у нас такая возможность будет. Но тем не менее налоговая профессия, совершенно очевидно, претерпевает изменения, т.е. нам всем надо будет освоить в каком-то формате и стать IT-архитекторами, так сказать, и понимать алгоритмизацию процессов. То есть налоговая профессия, она будет совершенно другой. Я надеюсь, что это не приведет к тому, что мы будет тут боты с ботами общаться на следующих конференциях, но тем не менее это очень большое, существенные изменение.

То есть xml – это новые требования, регламент – новые требования и начало стандартизации отдельных документов, в частности учетная политика. Теперь она будет в отдельном формате в табличном, ее нужно будет переложить из вашего текстового формата любой компании в формат, заложенный ФНС. Естественно, содержательно это попытка уже как-то нарезать ее и стандартизировать, алгоритмизировать все, что там написано, и дальше сравнивать между компаниями в таком виде.

И новые отчеты – об этом мы говорим, новые контрольные процедуры. По мере погружения, на самом деле, в специфику плательщиков у ФНС рождаются все новые и новые идеи в части новых контрольных процедур, который приводят к новым отчетам. Сейчас опять же, поскольку дискуссия все-таки сейчас не завершилась, и она достаточно была бурная на этапе выхода этих требований, не буду отдельно останавливаться о том, что это за отчеты, потому что мы хотим все-таки увидеть финальный, как говорится, официально, прежде чем их заявлять. Но тем не менее нужно быть готовым к тому, что регулятор будет требовать новые и новые, соответственно, контрольные процедуры и проводить кампании самостоятельно, причем в автоматизированном формате.

Буквально завершая, на самом деле, может быть, выступление, обращу внимание на те KPI и цель, задачи, которые сейчас в отношении налогового мониторинга закреплены в концепции развития налогового мониторинга, принятой в прошлом году. Это, во-первых, там стоит цель большая – это 7800 организаций с копейками немножко, не совсем точная цифра.

То есть цель финальная налогового мониторинга – это привлечь туда всех крупнейших налогоплательщиков, которые сейчас администрируются в межрегиональных и межрайонных инспекциях. Но опять же, учитывая амбицию, это не конец, а только начало пути, дальше налоговый мониторинг будет распространятся и дальше. И, как вы понимаете, 209 сегодня участников, 7800 – в цели, видимо, стоит ожидать активного приглашения вас и вашей компании, если вы еще не в мониторинге, в налоговый мониторинг. Поэтому, как говорится, начинайте готовиться сегодня, если вы еще вдруг не начали.

И последняя, тоже достаточно банальная идея. Если вы еще не успели подготовиться, время сейчас есть, с учетом 1 сентября. Стандартно 3 месяца с половиной – это более, чем достаточно, чтобы пройти все этапы подготовки от принятия финального решения, диагностики вашей готовности до подготовки всех необходимых документов. В этом году, с учетом специфики изменения нормативной базы, с учетом того, что приказы выйдут только официально в июле, нужно немножко переструктурировать этот проект, т.е. нужно его начать. Опять же большинство компаний уже начали или делают что-то, что можно сейчас, а дальше будут уточняться после выхода финальных приказов. Но тем не менее 3,5 месяца – это более, чем достаточно, чтобы все это сделать.

И параллельно опять же IT-проект, который является основным, наверное, с точки зрения затрат в мониторинге. По нашей практике, это порядка 70-80% перехода на налоговый мониторинг – это внедрение витрин или альтернативного IT-проекта. Его можно заканчивать гораздо позже. Опять же, вы предполагаете, что его нужно начать к моменту вхождения или подачи заявления, но закончить его можно в следующем году, в идеале к первой отчетности. Но, так сказать, в реальности можно еще договориться с Инспекцией о продлении этого упражнения. Поэтому сейчас не поздно еще туда заскочить или, скажем так, принять это решение и туда пойти.

Пожалуй, наверное, основные тезисы, т.е. где налоговый мониторинг вчера-сегодня, т.е. сегодня-завтра-послезавтра. Еще раз хотел подытожить, что это тот проект, который, во-первых, позволяет получить все удовольствия от онлайн администрирования уже сегодня. С точки зрения практической пользы, на самом деле, хочу сказать, что налоговый мониторинг – это уникальная возможность построить налоговую службу вашей компании именно в онлайн, в цифровом формате, потому что есть внешние требования.

У нас из наших клиентов большинство наших клиентов, честно говоря, пройдя этот непростой путь, сказали, что более, так сказать, полезного упражнения с точки зрения повышения статуса налоговой службы в компании, выстраивания режима «одного окна» и координации между разными подразделениями с налогами не было в их жизни. И за счет налогового мониторинга, как говорится, когда вы отдались этой, собственно, стихии, удалось решить огромное количество каких-то болячек, проблем, начиная от автоматизации учета и налогового архива до выстраивания взаимодействия с подразделением. Поэтому если вы на этот путь вступили, то постарайтесь получить от него удовольствие и максимальную пользу, потому что действительно ее получить можно.

Большое спасибо! Готов ответить на вопросы.

И вам спасибо! Коллеги, вопросы, пожалуйста.

Здравствуйте еще раз! Два вопроса, если можно. Поскольку вы участвовали, как вы сказали, в обсуждении изменяющихся проектов отчетов, первый вопрос такой. Следует ли ожидать существенных изменений тех документов, хотя бы в целом если можно ответить, или можно, как практически на окончательную версию, ориентироваться на те документы, которые вывешены, которые в проекте мы видим? Это первый вопрос.

И второй вопрос. Поскольку налоговый мониторинг, как правило, его преимущество заявляется не только цифровизация, не только все, что вы сказали, но и какое-то определенное снижение административной нагрузки на налоговую функцию, в связи с уменьшением количества запросов от налоговых органов и т.д., хотелось бы ваше мнение услышать относительно того, как с этим преимуществом, которое неоднократно обозначается, коррелирует тенденция, которую мы видим, по увеличению количества отчетности, которая будет требоваться?

То есть мы видим, что это значительное увеличение ее планируется, по крайней мере, если опять-таки что-то не изменилось в ходе ваших обсуждений, и мы видим, что трудозатраты и, собственно, затраты персонала, в том числе, на сопровождение налогового мониторинга могут только вырасти, а не уменьшиться, что многие налоговые директора заявляли своим акционерам, своим руководителям о том, что мы снизим затраты, уменьшим количество людей и т.д. занятых. Хотелось бы ваше мнение. Спасибо!

Иван Родионов: Да, спасибо большое за очень хорошие вопросы! Ответ на первый вопрос. Еще раз, наверное, будет неправильно, я не уполномочен, так сказать, рассказать какие-то детали дискуссии. По новым формам дискуссия была в части в основном в сторону их упрощения, поэтому мы ожидаем что в июле выйдет версия, которая, скажем, часть требований будут отложены и будут еще обсуждаться, а часть требований будут упрощены.

Потому что, спасибо ФНС за эту открытую дискуссию, там были услышаны все-таки большинство пожеланий бизнеса в части именно особенно сложных форм и форматов, и пошли навстречу, что-то будет отложено. То есть это, конечно, хорошая новость, потому что понятно, что цифровой контроль – это штука очень болезненная, особенно если эти контроли нужно создавать в части, например, сверки разниц бухгалтерского и налогового учета и т.д. То есть там новости хорошие, и мы надеемся, что так это все, собственно, и выйдет.

Второй ваш вопрос по поводу окупаемости проекта: на самом деле, как соотносится улучшение, снижение затрат на администрирование с увеличением требований. Я, наверное, так скажу, что, когда мы считаем бизнес-кейсы под налоговый мониторинг, стоит туда компании входить – не входить, всегда получается следующая история. Что мониторинг – это затратный проект при входе, потому что нужно наладить все эти процесс, их автоматизировать и, в том числе, первый год очень активно отработать со службой, чтобы рассказать им, по сути, на новом уровне как устроен бизнес, как устроены бизнес-процессы. Но синергия начинается на второй-третий год, т.е. экономия начинается на операционной, собственно, поддержке.

Потому что практика такая: после первого года вхождения, когда удается погрузить инспектора полностью именно в понимание бизнеса компании, на второй – на третий год уже идет работа точечная, работа автоматизированная и без, на самом деле, серьезного отвлечения, так сказать, налоговых служб компании, потому что большинство вопросов уже отработанные. То есть синергия и окупаемость, она считается так, как в любом инвестиционном проекте: инвестиции сегодня и завтра, и потом постепенно их окупаемость в течение нескольких лет.

Да, конечно.

Екатерина Лазорина: Я хотела добавить, что у нас такая интересная была статистика на тему того, насколько сокращается количество, например, вовлеченных. Насколько, вернее, налоговый мониторинг приводит сейчас к сокращению налоговой функции или наоборот возрастает нагрузка. На самом деле, для крупных компаний сокращение вовлеченности налоговых департаментов в работу с налоговыми органами, оно видоизменилось.

Действительно отпадает функционал, связанный с участием или ответом на требования, связанные с какими-то камеральными проверками. Но тем не менее первые несколько лет, учитывая то, что у нас меняется законодательство и происходит одновременное и появление новых требований в отношении формы, и меняется требование к автоматизации, из-за этих новых проектов существенно количество персонала, который вовлечен в налоговую функцию, оно все-таки не снижается.

Мы сейчас смотрели, у нас один из крупнейших налогоплательщиков, сейчас мы делали им проверку налоговой функции, подсчитали. На самом деле, явно там есть проценты определенные, довольно большие, сокращенные по функционалу связанному, раньше который выделялся, был связан, допустим, с камеральными проверками. Но из-за этих новых проектов и видоизменений и т.д. у них эта загруженность упал чуть ли где-то в пределах 3-4%.

Я говорю про то, что, наверное, да, если стабилизируется немножко законодательство и будут внедрены эти все идеи успешно, которые предлагаются налоговой службой, безусловно, это, наверное, приведет к тому, что будет и сокращение вовлеченности. Пока часть работы, она связана с тем, что меняется законодательство. Поэтому так сказать, что мы попали в мониторинг и сразу сокращаем налоговый департамент, наверное, это неправильно.

Иван Родионов: Да, Екатерина. Спасибо! На самом деле, те же самые примерно наблюдения в целом. Я бы ещё хотел сказать, что там есть масса таких факторов, которые надо учитывать. Например, т.е. чтобы мониторинг, во-первых, он за счет онлайн контроля. То есть у нас разница между традиционным контролем и мониторингом, она как раз в том, что здесь этот контроль, который обычно происходит раз в 2-3 года, когда приходит проверка и весь бизнес стоит на ушах, так сказать, готовя, сканируя и копируя эти документы, происходит, как бы сказать, распределение этих усилий на каждый, например, квартал, на каждую декларацию.

То есть это происходит, во-первых, гораздо более бесконфликтно. Во-вторых, не надо держать отдельные подразделения, зондеркоманды, которые защищают вас от проверок. И, в-третьих, что очень важно, и этот эффект, наверное, сложно в цифру перевести, но тем не менее его нельзя недооценивать. Это то, что вопросы урегулируются в режиме онлайн. То есть вместо того, чтобы в проверке истребовали документы, потом что-то происходило непонятно за стенами, так сказать у инспекции, потом вы получали какой-то вопрос в итоге в акте, происходит урегулирование всех вопросов даже в чате.

И за счет этого, этот компонент, его, на самом деле, очень важно позиционировать внутри, т.е. это то, что называется fast close на языке бухгалтерского учета, быстрое закрытие. Это быстрое закрытие налоговых книг, это в первой через снижение рисков. Поэтому, когда мы считаем бизнес-кейс, мы обязательно учитываем снижение рисков, которые происходят из-за того, что все вопросы, которые обычно встают только в налоговой проверке, они возникают уже в режиме онлайн. То есть это некая отдельная, т.е. продажи этого проекта внутри компании – это отдельное, конечно, искусство, потому что бизнес-кейс – это бизнес-кейс, не все компании могут в итоге успешно ответить на вопрос, что это окупаемые проект.

Но тем не менее там масса есть факторов, которые нужно не забыть. И поэтому говорю, здесь очень хорошо накопленный опыт в этой часть и очевидно, что, с одной стороны, те затраты, которые нельзя избежать, т.е. это неизбежное добро, которое всех накроет в итоге в виде налогового мониторинга, его нужно принять и к нему нужно готовиться. Соответственно, готовиться и технологически, и морально, и с точки зрения бюджетов, и, собственно, неких затрат.

Коллеги, мы уже немножко за лимит перевалили. Может быть, мы тогда за кофе продолжим общение?

Иван Родионов: Может быть, еще от кого-то вопрос?

Давайте последний вопрос.

Два вопроса коротких. Скажите, пожалуйста, все изменения, которые вносятся в налоговый мониторинг со стороны государства, например, с 2024 года нельзя по ТКС, меняется СВК, те компании, которые уже зашли в налоговый мониторинг, они должны также адаптироваться к этим изменениям? Например, компании зашли по ТКС, т.е. к 2024-му им нужно сделать витрину или что-то еще. И второй вопрос. Вы отметили в презентации, что было выпущено 21 мотивированное мнение по инициативе налогового органа. Правильно ли я понимаю, что все мнения, выпущенные по инициативе налогового органа – это доначисления налогов? Спасибо!

Иван Родионов: Спасибо! Ответ на первый вопрос очень простой. Да, все компании, которые уже в мониторинге, должны будут внедрять новые требования по мере их выхода. Поэтому практически здесь ответ: планируйте и ориентируйте руководство на то, что это, к сожалению, не разовые инвестиции, а это некий проект, который будет требовать инвестиций в течение нескольких лет до тех пор, пока нормативная база окончательно не стабилизируется. Это очень важно, это ошибка, которую совершают многие компании, сказав, что: «Нам сегодня нужно такой-то бюджет, завтра мы все будем с вами делать».

Ответ на второй вопрос – это по мотивированным мнениям. Ответ нет, т.е. мотивируемые мнения, выпущенные по инициативе налогового органа, там, так сказать, есть большое количество прецедентов, когда, на самом деле, во-первых, они снимались, в рамках согласительных процедур или, так сказать, самостоятельно. То есть это очень активный, интерактивный процесс, где налоговая служба слушает очень внимательно, в том числе аргументы, гораздо более, чем в рамках обычной деятельности.

Потому что через мотивированное мнение налоговая служба накапливает знания о бизнесе. Как Данил Вячеславович Егоров в свое время заявил, он сказал, что нам мотивированные мнения нужны, не для того чтобы доначислить, а для того чтобы создать, разобрать сложные прецеденты и сложные позиции на рынке, выработать какое-то мотивированное мнение на эту тему, базируясь на полной информации, на глубокой дискуссии и потом его применять в рамках своего контроля, в рамках процедур контроля.

То есть нет цели. Опять же участники мониторинга участвуют в этом процессе в гуманном, что называется, в активном и в демократическом режиме. А дальше методы контроля, которые вырабатываются в рамках мониторинга, или те позиции, они уже применяются для остальных участников на рынке. Поэтому, по нашим знаниям, из этих 86 мнений этих позиций, наверное, 2/3 примерно, я хочу сказать, они положительные, т.е. положительные в сторону плательщика, или они частично в сторону ФНС.

Вы имеете в виду, что они были успешно оспорены?

Иван Родионов: Они были или успешно оспорены, т.е. финальное решение было вынесено в пользу плательщиков. То есть это не фискальный инструмент для добора денег совершенно точно. И он не растерял сейчас эту репутацию, т.е. чем дальше, тем лучше и интереснее дискуссии идут, и тем все интереснее вопросы там поднимаются.