Раиса Карасева, руководитель налогового направления, «Группа Черкизово» с Валентином Моисеевым

Раиса Карасева: Да, Валентин. Спасибо! У меня немножко скептический взгляд, я могу поделиться. У нас нет ощущения, что это письмо добавило существенное какое-то количество позитива налогоплательщику. По крайней мере есть какие-то вещи, которые вызывают глубокую озабоченность. Я сейчас кратенько, не буду много времени занимать, кратко перечислю то, что особенно нас беспокоит.

Первое – это в начальных пунктах этого письма говорится в частности о том, что ссылка на ряд основополагающих норм, в частности статью 54 Налогового кодекса, которая определяет налоговую базу, и другие статьи, их применение поставлено в зависимость от формы вины налогоплательщика. И с учетом формы вины налогоплательщика к нему применяться могут разные требования о предоставлении информации о реальном исполнители.

Можно себя совершенно спокойно представить ситуацию, что с формой вины – это очень большая проблема. То есть если те, кто писали это письмо имели в виду, что налогоплательщик сам является фактически организатором преступной схемы уклонения от налогов, то, наверное, эта логика возможна. Если же налогоплательщик, например, имел несколько косвенный умысел или знал о том, что этот его поставщик не может собственными силами выполнить услугу, но при этом не очень задавался вопросом о том, кто ее выполнит, то в этой ситуации отказ фактически в применении расчетного метода и отказ в возможности применить расходы и применить вычеты, он очень проблематичен.

И мы сейчас видим, что территориальные налоговые органы читают это письмо именно так. Мы эту тему обсуждали, они читают именно так. Пожалуйста, приносите, т.е. они не спорят, мы не являемся ни в коей мере организаторами каких-то нехороших вещей. Но, если у вас плохой поставщик или недостаточно хороший поставщик, пожалуйста, идите к реальному поставщику, приносите от него документы, выписанные причем на вас. Заметьте, выписанные на вас. Как это возможно, не очень понятно. Им это тоже не очень понятно. Но они сказали, что раз такое прекрасное письмо вышло наконец-то, мы, налоговые органы, долго ждали это письмо.

Мы с вами думаем, что мы ждали это письмо. Нет, налоговые органы тоже очень ждали этого письма, они очень довольны. Идите и получайте письмо от реальных исполнителей, выписанные… Не письмо, извиняюсь, документы, подтверждающие оказание ими услуг вам. При том нас они не знают, никогда не видели, никаких таких документов не существует в природе. Мы не знаем о том, где эти реальные исполнители и как их найти, но вот. А если вы не можете этого сделать, ваши проблемы – письмо вам отказывает во всем.

Это то, что мы имеем обратную связь от налоговых органов, поэтому не очень видим много позитива. А второй момент – это который подсказал Валентина. Полностью согласны, что НДС, с одной стороны, 54.1 вроде как уравняла отношение к налогу на прибыль и к НДС, но при этом совершенно в этом письме ничего не уровнена, НДС стоит совершенно особняком. И опять-таки какие такие документы, какие счета-фактуры, даже потенциально, могут удовлетворить налоговый орган, которые могут быть реальным исполнителем выставлены финальному налогоплательщику, о котором эти реальные исполнители не знают, не понятно. То есть это не исполнимые, на наш взгляд, требования. Это, наверное, основное.

Валентин Моисеев: Раиса правильно отметили, что этот тезис о форме вины, он действительно достаточно спорный и неоднозначный, но я бы сказал по этому поводу следующее. Что всякая норма – неважно, норма закона или норма в широком смысле, некоего документа, который трактует этот закон, – она, будучи вброшенным в массы, начинает жить своей жизнью. Что имелось в виду в этом положении, которое говорит о форме вина, я могу себе представить.

Скорее всего имелось в виду, что если налогоплательщик не участвовал в схеме уклонения от уплаты налога, не был бенефициаром этой схемы уклонения от уплаты налога, предпринял все разумные меры, для того чтобы проверить своего контрагента, т.е. нет вины ни в форме прямого умысла, ни в форме неосторожности, значит, к нему должны предъявляться налоговые претензии. Собственно говоря, этот тезис, он получает некое продолжение потом, достаточно серьезно аргументированное в дальнейших положениях письма. Но, будучи взятым вне контекста, он приводит к таким парадоксальным выводам. Пожалуй, что я бы этот тезис о форме вины, который повисает в воздухе таким образом, я бы отнес к определенного рода недостаткам юридической техники этого письма.

Что касается вопросов, связанных со счетами-фактурами. Кстати говоря, в чат пришел вопрос о том, есть ли какие-то иные способы подтвердить налоговые вычеты по НДС в ситуации, когда у нас наш ближайший поставщик оказался недобросовестным? К сожалению, я пока с практической точки зрения таких вариантов не вижу. Наверное, за исключением таких экзотических историй, когда налогоплательщик сам оплачивает НДС на таможне, а потом через цепочку недобросовестных поставщиков приобретает и этот же товар по завышенной цене, и в этой ситуации он имеет возможность доказать уплату НДС самостоятельно, от собственного имени. За исключением таких экзотических случаев я, к сожалению, здесь не вижу реальной ситуации, при которой мы удовлетворили бы требованиям налогового органа о предъявлении счетов-фактур настоящего поставщика или настоящего производителя.

Другое дело, что требования об оформлении этих счетов-фактур в адрес самого налогоплательщика – это, конечно, уже какое-то местное творчество, совершенно непонятного происхождения. Я думаю, что в ситуации, когда данные счета-фактуры, данные подтверждающие документы выставлены в адрес Технической компании и можно проследить цепочку движения денег и товара от реального поставщика через Техническую компанию налогоплательщика до движения денег в обратную сторону, я думаю, что в этой ситуации отстаивать право на налоговую реконструкцию можно и нужно, и шансы на это есть. То есть это требование о том, чтобы для вас специально добросовестный продавец выписал новую счет-фактуру на вас, т.е. вторую счет-фактуру, а это, наверное, значит, что должен задумывать свою реализацию, это требование, оно не логично. Оно не основано ни на статье 54.1, ни на ее трактовки со стороны ФНС.

Поэтому здесь, мне кажется, перспективы есть, и они достаточно серьезные. Другое дело, что реальной проблемой может стать получение этих счетов-фактур, этого комплекта документов от реальных поставщиков. Особенно в ситуации, когда налогоплательщик не является организатором данной схемы, и он этих реальных поставщиков никогда не видел. То есть опять же получается парадоксальная ситуация, когда недобросовестный налогоплательщик – организатор схемы с участием этих Технических компаний – оказывается в ситуации более выигрышной, чем добросовестный приобретатель. Да, это действительно проблема и здесь с этой проблемой нужно как-то бороться. Я думаю, что как минимум заявить на стадии возражений о том, что коль скоро налоговый орган выявил реальных поставщиков, пусть от них и получит первичные документы. В конце концов, полномочия налогового контроля – это не только право, но и обязанность.

Что касается ситуации, когда мы вынуждены это делать самостоятельно, да, эту работу нужно провести, нужно каким-то образом обратиться к этим поставщикам. Благо, что ИНН есть, адресы есть. Нужно подумать, на сколько стоит в этой ситуации овчинка выделки. Я говорю о ситуации, когда у нас нет других аргументов защиты, помимо налоговой реконструкции. Ведь это письмо, оно лично меня заинтересовало тем, что оно дает массу аргументов, которые позволяют, не обращаясь к налоговой реконструкции, спорить с доначислениями в ситуации, когда мы, не будучи организаторами и бенефициарами схемы уклонения от уплаты налога, получаем налоговые претензии и вынуждены эти претензии отбивать по основаниям, связанным с нашей осмотрительностью.

Если мы надлежащим образом выполнили все требования должной коммерческой осмотрительности, т.е. мы заключили экономически оправданную сделку, мы эту сделку провели в собственном интересе, не в чужом, мы у нашего первого поставщика – непосредственного контрагента – получили все необходимые документы и подтверждения о том, что он является настоящим поставщиком, что у него есть ресурсы для выполнения той или иной работы, собственно говоря, какие в этой ситуации здесь нам должны быть налоговые претензии? Здесь речь не идет о реконструкции. Здесь речь идет о том, что мы оспариваем доначисления в полном объеме.

И честно скажу, с момента выхода этого письма у нас уже была возможность воспользоваться этими положениями письма в ряде налоговых споров на стадии как возражений на акт, так и апелляционных жалоб. До суда пока, естественно, из-за короткого промежутка времени дойти с этим письмом еще не получилось, но я уверен, что мы туда попадем. И в одном очень интересном деле, где налоговые претензии были предъявлены не в связи с недобросовестностью поставщика, а в связи с так называемой недобросовестностью покупателя, т.е. в ситуации, когда выручка покупателя вменяется нам на основании якобы его подконтрольности. С тезисом о такой подконтрольности, вброшенном налоговым органом для обоснования своих налоговых претензий, это письмо позволяет спорить очень серьезно.

Почему? Потому что в письме приводятся критерии так называемой Технической компании. Это компания, которая не имеет ресурсов, которая не видят коммерческой деятельности от собственного имени, которая не принимает на себя коммерческих рисков. Если эти критерии Технической компании мы в ситуации с этим недобросовестным покупателем, выручку которого вменяют нам в налоговую базу, спорим, мы отбиваем эти тезисы, тогда претензии налогового органа по 54.1, они повисают в воздухе.

Получается, что налоговый орган возлагает на нас, на налогоплательщика, ответственность за недобросовестность и, скажем так, бумажный характер не нашего непосредственного поставщика или покупателя, контрагента, а контрагента второго, третьего и следующих порядков, что не допускается ни с точки зрения буквального прочтения статьи 54.1, ни с точки зрения даже тех строгих позиций, которые были высказаны налоговыми органами по поводу недопустимости предъявления претензий. Ведь в связи с действиями контрагентов второго и следующих порядков налоговые органы высказывались достаточно определенно еще в начале функционирования статьи 54.1, и этим тоже нужно пользоваться.