Сергей Лавров

Начальник управления налоговой экспертизы налогового департамента, «Норильский никель»

«Трансфертное ценообразование в трансграничных операциях: соглашение о ценообразовании как эффективный инструмент управления рисками»

Трансфертное ценообразование в трансграничных операциях: соглашение о ценообразовании

Хотел рассказать, тема значится как некий кейс, но он у меня немножко более широко раскрыт, чем кейс. Хотелось рассказать о таком механизме, как соглашение о ценообразовании как инструменте управления рисками. При этом буду говорить на реальном опыте о соглашении, заключенном в прошлом году компанией «Норильский никель» с Федеральной налоговой службой с участием Налоговой службы Финляндии. Так называемом двустороннем соглашении.

Пара слов вводных для понимания, о чем, собственно, я буду говорить. Термин «соглашение о ценообразовании» у нас появился в Налоговом кодексе в 2012 году, собственно, с реформой главы кодекса, с введением главы кодекса о трансфертном ценообразовании в соответствии со стандартами ОЭСР. И, собственно, соглашение о ценообразовании представляет собой соглашение между плательщиком и ФНС о порядке определения цен или применения методов ценообразования в контролируемых сделках в целях соответствия их требованиям налогового кодекса, скажем так.

Этот механизм сразу, как появился в Налоговом кодексе, начал использоваться крупными компаниями. Уже в 2012 году, по-моему, первое соглашение было заключено, в 2013 году заключались соглашения. Сам принимал участие в их заключении, одного из первых по нефтяной отрасли. Но все эти соглашения, это были так называемые односторонние соглашения. Односторонние имеется в виду, что на стороне, скажем так, налогоплательщика только один российский или несколько российских налогоплательщиков. Короче, российские лица на стороне налогоплательщика и, собственно, ФНС России.

Кодекс сразу предполагал, что можно заключить и такое соглашение, условия которого будут согласованы не только ФНС России, но и налоговым органом зарубежного государства, где находится контрагент налогоплательщика, являющийся стороной контролируемой сделки. Но по ряду причин соглашения такого рода не заключались очень долго, т.е. сами видите, в 2012 году появился, а первое соглашение у нас, по сути, в декабре прошлого года подписали. Почему так? Нормативные причины были.

Дело в том, что только, по-моему, с января 2020 года внесены были поправки в Налоговый кодекс, которые, скажем так, дали возможность симметричной корректировки на минус в России по такому соглашению. Имеется в виду ранее всегда было общее правило, и оно сейчас есть, из него только это одно исключение, что если у нас применяются методы трансфертного ценообразования, и по какой-то причине в результате применения этих методов цена на российской стороне, скажем так, позволяет сделать вывод, что налог переплачен, то такая корректировка не осуществляется, которая не в пользу российского бюджета. Это установлено Налоговым кодексом, единственное исключение, если заключено соглашение с участием налогового органа иностранного государства.

Собственно, здесь хотел рассмотреть, когда стоит рассматривать заключение и соглашения о образовании, и тем более такого двустороннего с участием налогового органа иностранного государства. Сверху, естественно, красным выделил, и это действительно так, это процесс сложный, очень длительный, трудозатратный и прямо скажем не бюджетный. То есть только у нас тут госпошлина 2 млн рублей, собственно, за рассмотрение, которая не возвращается.

Поэтому основания, как я их вижу, использования такого инструмента, это, конечно, большая материальность сделки, ее сложность и систематичность таких операций для налогоплательщика. Однозначно отсутствие общепринятых источников информации о ценах, т.е. невозможность однозначного быстрого и, скажем так, малооспоримого выбора метода и выбора бенчмарка для определения рыночных цен. И, собственно, готовность к компромиссу с налоговыми органами должна сразу подразумеваться, потому что очевидно, что то, с чем вы придете в ФНС, и то, что получится на выходе, может различаться, однозначно.

Какие положительные эффекты соглашение дает? Основной эффект, понятно, который я уже сказал, это защита от двойного налогообложения, конечно, т.е. налог мы заплатим только один раз в одном государстве все-таки. И даже если мы выпадем, скажем так, из условий соглашения по ценам, по интервалу рыночных цен или по рентабельности интервала, мы сможем осуществить соответствующую корректировку на одной из сторон и все-таки налог заплатить один раз.

Это, конечно, основной плюс этого механизма. Все остальные плюсы, очевидно, существуют и в соглашениях внутрироссийских, т.е. рисковые ТЦО, очевидно, снимаете либо контролируете как его размер. Вы создаете себе в ФНС положительную репутацию: если с вами подписали это соглашение, однозначно вы ответственный, по крайней мере с точки зрения ТЦО, налогоплательщик.

Неожиданностей со стороны ФНС вы меньше, наверное, увидите в части контроля ценообразования. И в какой-то мере, наверное, снижение административной нагрузки, потому что всю административную нагрузку вы понесли уже в процессе заключения этого соглашения. Соответственно, после этого у вас только отчет и все.

Что касается процедурных аспектов этого процесса, о котором я уже сказал длинный, сложный. Во-первых, очевидно, собственно, это нормы, которые используются, процессуальные внизу перечислены, сделал я ссылочку небольшую. Что важно? Что подаем для заключения соглашения такого, назовем его международного, синхронно заявление и в российский ФНС, и иностранный налоговый орган. И только в случае, если заявление подано в иностранный налоговый орган, ФНС его начинает рассматривать как двустороннее и начинает, собственно, согласительные процедуры. Только в этом случае.

Сроки гораздо длиннее для международных соглашений – сами видите, до 27 месяцев, собственно. Это я уже с учетом поправок последних, которые, по-моему, уже приняты, насколько я помню, были. Собственно, по факту это длительно. Да, проверку трансфертного ценообразования в период, пока рассматривается заявление, проводить нельзя, но можно ее провести в течение 2 лет после того, как в случае, если вам откажут. Это тоже надо понимать. Вся информация при этом у налогового органа уже есть, потому что вы ее предоставили, собственно, в рамках рассмотрения. Это я к тому, что это про компромиссы, про открытость и т.д.

Да, длительно надо хранить первичные документы – до 10 лет, которые связаны с исполнением соглашения, с этими сделками. И плюс, если вдруг не договорились налоговые органы между собой, а это вполне может быть, вы можете всегда перейти к заключению одностороннего соглашения, чтобы хотя бы на стороне ФНС России его заключить по российской части, скажем так, сделки, без доплаты госпошлины.

Собственно, наш проект кратенько. Проект продолжался с октября 2018 года и закончился в декабре 2020, но надо сказать, что он бы закончился раньше, если бы не всем известные события 2020 года, потому что к подписанию мы были готовы в марте 2020 года. Поэтому, наверно, все-таки это чуть меньше 2 лет.

Цель какую преследовали? Собственно, согласовать с обеими налоговыми администрациями как, собственно, порядок определения цены – там у нас формула цены на товар определенный, так и применение метода ценообразования, единое его понимание. Собственно, устранить в связи с этим риски ТЦО, которые очевидно имелись по этим достаточно материальным операциям. Потому что товар у нас этот характеризовался высокой волатильностью цен.

Сразу скажу, это был полупродукт, это был не готовый металл. Полупродукт с большим содержанием различных компонентов. Отсутствуют какие-либо общепринятые источники информации оценок на такие продукты. Очень ограниченные источники информации о рентабельности сопоставимых производителей и трейдеров. Короче, ситуация сложная, сразу скажу, была изначально.

И, собственно, третья задача у нас была – это закрепить, естественно, право на симметричную корректировку в случае отклонения от согласованного в соглашении метода определения цены, чтобы мы могли откорректироваться на одной из сторон. Доплатить на одной, откорректироваться на другой.

В результате удалось согласовать и порядок определения цены, и метод ценообразования, и перечень и порядок определения источников информации, и порядок расчета этого бенчмарка, скажем так, который там нам был необходим, с обеими налогами администрациями. Закрепили метод.

Тут еще важный момент. ФНС России подходит, по крайней мере раньше, не знаю, может быть, сейчас они либеральней стали, но раньше они подходили следующим образом к этому. Когда им поступает заявление о том, что надо проводить согласительные процедуры с иностранным налоговым органом, они говорят всегда, что: «Вы знаете, это все, конечно, замечательно, но согласован может быть только метод, установленный Налоговым кодексом Российской Федерации».

То есть какие-то преломления этих методов в документах ОЭСР, наверное, нет. То есть единственный способ у иностранного налогового органа – это согласиться именно с методом. Дальше могут быть разговоры о источниках информации, как правильно посчитать бенчмарк, какие-то корректировки, но метод как у нас. Это важно, конечно, и может быть препятствием. У нас, к счастью, это препятствием не стало, все-таки нашли компромисс.

Собственно, что удалось? Собственно, налоговые органы договорились по нашей сделке между собой. Этим они занимаются самостоятельно, мы в этом не участвуем, естественно, они извещают о том, что они договорились. И, собственно, установили порядок детальный определения цены в соглашении и порядок отчетности об его исполнении. Отчеты уже по одному из периодов поданы, приняты обеими администрациями.

Какие выводы по результатам опыта этого заключения? Однозначно надо в ФНС приходить уже с достаточного уровня проработанным предложением, конкретикой. Потому что там есть предварительная процедура рассмотрения, т.е. вы не сразу, конечно, идете с заявлением, с уплатой госпошлины. Есть письмо ФНС, известное вам, еще даже 2012 года, оно до сих пор действует. И это подход, что вы им пишите сначала письмо в свободной форме, прилагаете некие свои подходы, приглашаете на вводную встречу, там и рассказываете.

Но чтобы эта встреча была эффективна и, наверное, чтобы дальше пошел процесс, уже на первом этапе придется принять решение о раскрытии достаточно большого объема информации, как по сделке, так возможно и по каким-то сопутствующим ей поводам. Скажем так, функциональные профили сторон. Эти же стороны не только же эту сделку заключают, они и другими какими-то видами деятельности занимаются. Это все придется подробно рассказывать.

Потом, это я уже сказал, не буду повторяться, только методы НК РФ. Документальное подтверждение функционального профиля, всех корректировок исключительно документальное. То есть сразу думать, что любая фраза, функция по стратегическому управлению, не знаю, подтвердите функцию по стратегическому управлению документально, не знаю, любыми документами организационными, иными. Это сразу продумывать придется.

Собственно, все предпосылки, которые мы хотим закрепить в соглашении, желательно сразу их показать налоговому органу, обосновать и их закрепить в соглашении. Потому что, это понятно, любая невысказанность, не написанное на бумаге условие, оно потом может породить спор при проверке того же отчета.

Котировки при этом, которые вы применяете… У нас было много корректировок, т.е. когда мы согласовали метод первый самостоятельного повышения цен, у нас к этим биржевым ценам дальше идет 1, 2, 3, 4, 5 корректировок на различные функции и на риски. И эти котировки должны терминологически соответствовать главе о трансфертном ценообразовании Налогового кодекса.

Корректировки на расходы если предполагаются, то все расходы у нас будут фактические, никаких планируемых. ФНС принимает только факт, это тоже, конечно, важно учитывать. Бенчмарк, выборки сопоставимых организаций или сопоставимых цен – у нас были организации с рентабельностью, – соответственно, детально изучаются, оспариваются. ФНС стремиться всегда выборку сузить до невозможного значения. Любимая выборка ФНС – это, не знаю, компании 3-4.

Поэтому какой-либо широкий интервал для рентабельности, скорее всего, не удастся обосновать, но это давно было известно. Когда еще, помню, году в 2012 сходили в ФНС с вопросами по ряду соглашений, про патент, тоже был такой момент. Приносим бенчмарк. Вроде всем хорош бенчмарк, но он примерно, по-моему, расходный был какой-то, рентабельность затрат от 10 до 60%.

Как только соответствующий начальник управления тогда, бывший наш, по ТЦО открыл бенчмарк, закрыл его, отодвинул нам на встречу и сказал: «Да вы что, издеваетесь над нами? Не может быть выборки в 50% дельты. Это значит, у вас несопоставимые организации». На этом разговор закончился. Это тоже надо понимать.

И последнее – это если мы используем какие-либо позиции из сделок с независимыми сторонами, цены в первую очередь, то, как правило, анализируемый период все-таки месяц, не больше, у ФНС. У нас тоже был такой камень преткновения, была какая-то сделка с независимым лицом, одна в году, мы можем на нее опираться весь этот год. Вроде как налоговый период на прибыль у нас год. Может быть, можем? Нам сказали нет, месяц, не больше. Я не знаю, с чем это связано, месяц.

Тут, наверное, вкратце все. В конце для удобства пользования схемка, но она на сайте ФНС есть, если нужно, как, собственно, проходит процесс.

Теперь готов, наверное, отвечать на вопросы по возможности. Спасибо!