Новые налоговые возможности: о XV Налоговом конгрессе

13–14 мая 2021 г. в Hilton Moscow Leningradskaya  прошел XV Налоговый конгресс. Мероприятие собрало более 100 участников и экспертов в сфере налогов. Представительство компаний впечатляет и позволяет утверждать, что тематика Конгресса интересует множество отраслей: от ритейла до топливно-энергетического комплекса. Можно констатировать, что восстановление компаний идет полным ходом после ковидной неопределенности.

Актуальные вопросы налогового контроля цен. Галина Акчурина, КПМГ

Наша с вами последняя тема, она, по сути, будет объединять то, что мы сейчас с вами говорили по трансфертным ценам и по статье 54.1. Потому что моя тема «Контроль цен для целей налогообложения». И, наверное, традиционно нужно начать с некоторой статистики, а мы с вами любим анализировать статистику, особенно когда по итогам года Федеральная налоговая служба публикует результаты своей деятельности.

И вы можете увидеть, когда нам переключат презентацию, что проверок по ТЦО не так много – 45. По-моему, 36 решений. Мы видим сейчас интересные дела вокруг «Воронежсахар» по проверке закупки свекольной продукции и по проверке по 54.1, и мы знаем, что у них проверка идет по трансфертному ценообразованию.

Поэтому, с одной стороны, кажется, что контроль цен по контролируемым сделкам, он минимальный, хотя мы все прекрасно понимаем, что это не совсем так, что регулирующее воздействие раздела 5.1 НК РФ, оно осуществляется во многом и можно его увидеть по размеру сделок, которые контролируются, по количеству уведомлений. И, конечно, по количеству симметричных корректировок, потому что это важное регулирующее воздействие.

Там, где симметричные корректировки разрешены, это прекрасный метод для того, чтобы побеседовать с Федеральной налоговой службой, с налоговым органом, понять, какие есть вопросы, если у вас есть право на симметричную корректировку. Это тот случай, когда не стоит особенно бодаться, если нет каких-то принципиальных позиций, а можно воспользоваться тем методом, который предоставлен Кодексом. Определение действительных налоговых обязательств там, где они прямо прописаны законом, инструмент очевидно хорош.

Могу только дополнить немного словами выступления коллег о том, что действительно соглашение ценообразование – это инструмент важный, интересный, первым произошло соглашение с участием международной организации. Я не буду на этом особенно останавливаться, потому что из первых уст, а, это всегда интересно, б, наверное, Наталья Вальковская была бы как фея, которая сопровождает основные объемы соглашений. Ее бы было послушать достаточно интересно, но обычно она рассказывает часа 3-4, как любой человек, который любит и увлекается своим делом.

И там действительно очень много нюансов, но эти соглашения имеет место быть. Действительно, ими хорошо пользоваться тогда, когда у вас крупная сделка, действительно, тогда, когда она существенна, когда вы хотите избежать двойного налогообложения. И когда вы понимаете, что ваши риски не только в сфере налогов, но, не дай Бог, при обвинении в нерыночном ценообразовании у вас могут возникнуть таможенные риски, очень много рассказывали, почему это имеет значение. Когда могут возникнуть валютные риски, как следствие, уголовные риски.

Потому что, как вы знаете, переквалификация сделок, оспаривание цен приводит к возбуждению уголовных дел по так называемым делам, связанным с выводом денежных средств по поддельным документам. Об этом можно много говорить, это совершенно не корректная практика, тем не менее она имеет место быть и очень сильно ударяет по бизнесу. И поэтому мы с вами видим, что, хотя всего, может быть, 5 соглашений, тем не менее это хороший инструмент.

Но это не все, где у нас осуществляется контроль цен и, более того, это даже не самый большой блок, где осуществляется контроль цен. Мы с вами видим, что основной объем контроля цен производится, конечно, в рамках статьи 54.1 НК РФ, и письмо от 10 марта 2001 года во многом нам говорит те случаи, когда этот контроль цен будет осуществляться. И нам важно с вами смотреть, в каких случаях у нас должна проводиться проверка по разделу 5.1 НК РФ, в каких случаях налоговый орган может и вправе проводить, по сути, контроль цен по 54.1 и в каких случаях и какими методами, по каким правилам, потому что это имеет существенное значение.

Я бы хотела обратить ваше внимание на то, что цены сейчас активно контролируют со всех сторон. Вы прекрасно знаете, что налоговый орган – это у нас уже орган «всея Руси». У него не только одна из лучших IT-компаний нашей страны, потому что у них действительно очень мощные ресурсы, они собирают огромный объем информации. Они осуществляют и валютный контроль, объединяют свои базы и с таможенными органами. Соответственно, очень оперативно получают информацию и обмениваются информацией и с таможенными органами, и с банками, и с Центральным банком. Вы знаете о тех изменениях, которые принимаются в законодательство, о доступности и Центрального банка, и налогового органа к соответствующей информации.

Поэтому мы видим, что, когда начинается проверка соответствия цены рыночному уровню, это вопросы, которые затрагивают, первое, налоговое законодательство, валютное законодательство, таможенное законодательство и сферу уголовно-правовых рисков. Поэтому я хотела обратить ваше внимание на тренды, которые сейчас имеют место быть. Цены контролируют для самых разных аспектов. Контролируют цены в большем объеме по статье 54.1 НК РФ. И мы с вами видим в письме от 10 марта те случаи, когда они проверяются.

Первое – это когда нас обвиняют в так называемых технических компаниях и, соответственно, для доказывания факта получения необоснованной налоговой выгоды, ее размера, налоговые органы ориентированы на то, чтобы проверять, что товар закупается по ценам выше рыночного уровня, товар закупается по ценам ниже рыночного уровня и кто создает маржу, которая выводятся, в частности, например, на фирмы-однодневки.

Когда мы смотрим, кто бенефициар, хорошо, когда видны следы каких-то должностных лиц и тех людей, которые, очевидно, связаны с той или иной группой компаний. Но часто косвенным признаком того, в чьих интересах, кому выгодно, означает кто создает ту маржу, который фактически уходит на фирмы-однодневки, если на каком-то звене это имеет место быть. Это важное доказательство того, когда идет проверка, что вы не только не имели никакого умысла на уклонение от уплаты налогов в связи с разрывом на каком-то звене, но вы очевидно нет тот бенефициар, не то лицо, которому могут предъявляться соответствующие претензии.

Поэтому это тот вопрос, который налоговый орган ориентирует посмотреть территориальные налоговые органы. Это тот вопрос, который показывает, какой будет размер налоговых доначислений, потому что действительные налоговые обязательства все-таки определяются. И это вопрос, который позволяет установить, в чьем интересе и кто бенефициар того или иного налогового разрыва. Вы продаете по заведомо не рыночным ценам или покупатель покупает по заведомо не рыночным ценам, более высоким или вы продаете по более низким. Это косвенные моменты.

Второй аспект, который меня беспокоит гораздо больше, потому что только вчера я была в инспекции, очень крупные сделки, и я вижу тренд, который во многом задавался письмом, благо в итоговом варианте таких формулировок нет. Но тем не менее мы с вами смотрим сделки с точки зрения не только исполнения сделки тем лицом, с которым заключен договор, есть ли там технические компании, но и с точки зрения хозяйственных целей сделок. И когда мы смотрим о хозяйственных целях сделок, задаются вопросы, в чьем интересе совершаются сделки и не являются ли эти сделки скрытым финансированием того или иного лица. И здесь опять вопрос встает цен, которые применяется в сделках между взаимозависимыми лицами.

И третий аспект, который еще больше меня беспокоит, – это вопрос пункта 1 статьи 54.1. Это искажение сведений о фактах хозяйственной жизни, какое отношение имеют цены. Но мы с вами помним, что, действительно, контроль цен для целей налогообложения возможен только в случаях, установленных действующим законодательством по разделу 5.1.

Но, в соответственно с обзором практики Верховного суда по 5.1 и 269 статье от 16 февраля 2017 года, было сказано, что основанием для контроля цен может быть многократное отклонение цен от рыночного уровня, что само по себе является основанием. Результат контроля, конечно, становится основанием. Не идеальная формулировка, но поскольку закон не дал другой, судебная практика выработала. А дальше пошло доктринальное обоснование, почему многократное отклонение цен от рыночного уровня может являться основанием для налоговых доначислений по статье 54.1 НК РФ. А это переквалификация.

Когда цены многократно отклоняются от рыночного уровня, вы знаете, что Федеральная налоговая служба ориентирует на то, что лица, между которыми совершена такая сделка, могут признаваться взаимозависимыми в смысле подконтрольными, исходя из того, что независимые лица бы не совершили сделку на таких условиях, на таких нерыночных условиях. Это очень спорный подход, тем не менее это один из критериев, когда могут лица быть признаны взаимозависимыми. И такие основания есть, соответственно, в актах проверок, уж точно в информационных письмах по результатам наших комиссий.

Второй момент заключается в том, что переквалификация дается как безвозмездная передача. Если, грубо говоря, рыночная цена того или иного объекта 100 рублей, а его продали за 1000 рублей, то налоговые органы во многом занимаются переквалификацией части сделок, говоря о том, что, да, 100 рублей – это за товар, а, соответственно, 900 рублей – это безвозмездно переданные денежные средства. И если у нас есть основание для применения 251 статьи, у одной стороны не будет расходов, у другой не будет доходов.

Но вы помните, что инспекция периодически пытается говорить о том, что определение действительных налоговых обязательствах – это не для всех, а только для добросовестных. И это, например, такие странные реплики, мы до сих пор видим в решениях судов. Особенно когда речь касается трансграничных сделок и когда она касается переквалификации трансграничных платежей. Недавнее дело, когда роялти были фактически переквалифицированы в дивиденды, но суд намекал на то, что это безвозмездная была передача денежных средств, без встречного предоставления.

Такая, не совсем однозначная квалификация. Тем не менее такая квалификация может иметь риски и уголовно-правовые, и таможенные риски, и валютные риски. Поэтому это, пожалуй, то на что сейчас обращают внимание территориальные налоговые органы. И в этой связи мы должны вспомнить судебную практику, которая нас защищает. Мне очень симпатично дело, которое совершенно недавно появилось. Это «Воронежсахар» от 11 марта 2021 года. Мы, конечно, хотим поплевать все аккуратненько. Потому что мы видим, как пересматриваются дела.

Мы ждем мотивировку по делу о фирме «Мэри», которая покажет нам, что скажет концептуально Верховный суд по статье 54.1. Я надеюсь, что он не скажет ничего такого, что рушит практику Уральского округа с точки зрения определения действительных налоговых обязательств. Мы надеемся, что там какие-то более или менее очевидные вещи будет засвечены, как о которых я уже говорила, и нас не лишат определения действительных налоговых обязательств, которые нам обеспечены и Налоговым кодексом, и Конституцией на самом деле.

Но здесь вопросы, как говорится, по контролю цен, они более тревожные. И в деле, которое, я надеюсь, не будет пересмотрено, мне нравится очень много аспектов, которые подняты в деле «Воронежсахар». Во-первых, налоговый орган опять применил статью 54.1 к контролируемым сделкам. Мы неоднократно с вами видели такие попытки. Это дело и «ГМС Нефтемаш», в котором у нас тоже были доначисления по трансграничным сделкам, по контролируемым сделкам.

Это не были трансграничные, контролируемые сделки по приобретению акций взаимозависимого лица, которые были контролируемыми по правилам, которые действовали в проверяемый период. И хорошо, что суд напомнил, что если суть претензий только в разнице в цене и эта сделка контролируемая, здесь нет обвинений в наличии технических компаний, фирм-однодневок, вывода денежных средств, то контроль цен может осуществляться только в порядке, предусмотренном разделом 5.1 НК РФ. А это означает, что это специальный субъект и, естественно, специальные правила. О правилах поговорю чуть позже.

Поэтому территориальные налоговые органы не в праве проверять цены, если суть претензий именно к ценам, соответственно, по контролируемым сделкам, а по не контролируемым сделкам. Мне очень понравилось это дело, потому что чистоту методов применения, правильность применения методов, на самом деле, мне кажется, лучше защищали сейчас суды и по не контролируемым сделкам, чем контролируем.

Я хотел бы вам напомнить, что, когда ввели в действие статьи 54.1 НК РФ, у нас по 82 статье указано прямо, что контроль за соблюдением требований статьи 54.1 осуществляется по правилам раздела 5.1 НК РФ. Это означает, что налоговый орган не может произвольно выбирать методы для того, чтобы доказывать нерыночность цен как элемент доказательства, как один из видов доказательств получения обоснованной налоговой выгоды.

Когда у нас налоговый орган берет цену, например, завода поставщика, исключая нефункционального посредника, это не вопрос контроля цен, это речь идет о том, что он исключает организацию, которая несубъектна, т.к. ее бы не было, как фактически была произведена сделка, и осуществляет доначисление налогов, исходя из фактически сложившихся отношений. Но у нас с вами есть ситуация, когда налоговый орган доказывает, что цена не рыночная, имело место манипулирование ценами, например, как в деле, о котором я сейчас говорю.

И в данном случае возникает вопрос, как, какими методами определять рыночную цену. И суды, мне нравится, что уже не первый год, систематически говорят о том, что это методы, которые, во-первых, должны быть предусмотрены Налоговым кодексом. Когда говорится о методах, вы помните, были дела, где налоговый орган ссылался, что он принимает методы расчета с элементами методов, предусмотренных разделом 5.1 НК РФ. Но суды справедливо указывали, что с элементами методов – это означает, что вы не соблюдаете требования закона. Вы где-то его соблюдаете, а где-то нет.

И, соответственно, правомерно вспомнили обзор практики Верховного суда по применению раздела 5.1, что право суда учесть любые обстоятельства не означает возможность суда отступать от императивных требований к правилам отбора источников информации, к правилам применения методологии, потому что в противном случае это нарушение императивной нормы. То есть суд может учитывать обстоятельства, которые влияли на ценообразование, но не может изменять правила императивные для определения цен. И поэтому с применением элементов методов – это означает с его нарушением, а раз с его нарушением, значит, собственно говоря, здесь не все хорошо.

И в этом плане мне очень понравилось решение суда, который говорит о том, что налогоплательщик, закупая сахарную свеклу и взаимозависимых и независимых лиц, соответственно, манипулировал ценами, он предусматривал формулу, по которой предоставляется накидка за объем – там увеличение цены за объем. Налоговый орган представлял некие мнение о том, что на рынке это не предусмотрено и, с другой стороны, доказывал, что это манипулирование, поскольку только у взаимозависимых лиц закупается тот объем, который дает это увеличение цены. А вы понимаете, что компании, которые реализовывали сельхозпродукцию, они платили налог на прибыль по ставке 0%.

Вот, собственно говоря, кейс о манипулировании ценами. Что мне нравится в этом деле, что мы, безусловно, все берем на вооружение, это то, что суд последовательно проанализировал, как была установлена цена. Были ли соблюдены требования к проверке цен и какие были источники информации. И, соответственно, поскольку налоговый орган запрашивал у многих заводов сведения о ценах, соответственно, он получил только от одного.

Во-вторых, там были интересные такие «Агробазар» из этих источников информации. А мы с вами помним, что все-таки требуется сведения о сопоставимых сделках, заключенных в сопоставимый период на соответствующем рынке. Очень-очень много критериев у нас для отбора, соответственно, источников информации. И, если только у нас нет с вами определенных источников информации для применения несопоставимых рыночных цен на основании конкретных сделок, мы переходим к, соответственно, ценовым агентствам и прочее.

Так вот, суд, проанализировав то, как истребовалась информация, сколько сделок было проанализировано, какие это по качеству сделки, какие-то по качеству источники информации, суд в основном пришел к выводу, что, невзирая на то, что налоговый орган назвал нечто экспертизой по 95 статье, это еще не означает, что все, что там сказано, это правда. Нужно смотреть в существо этой экспертизы, была она проведена в соответствии с требованиями Налогового кодекса и, если порочны источники информации, соответственно, порочны и выводы.

Мне также нравится то, что суд, может быть, без ссылки на норму, но очень четко указал, что те цены, которые признаны так называемыми рыночными, они оказались ниже, чем цены по сделкам налогоплательщика с независимыми лицами. А мы с вами помним, что это первый источник информации по сделкам с независимыми лицами, если речь идет о сопоставимости и по периодам, и по коммерческим условиям сделок. Соответственно, суд справедливо указал налоговому органу на то, что, соответственно, цены не соответствуют, т.е. которые определил, не имеют никакого отношения к тому, что Налоговый кодекс называет рыночными ценам, поэтому претензии незаконны.

Но что ещё важно. Суд рассматривал доводы обеих сторон, что мы встречаем не так часто, и, кстати, какие-то доводы принимал инспекции, какие-то доводы налогоплательщика отклонял. Они крайне интересны по вопросу применения 95 статьи «Экспертиза». Мы с вами прекрасно знаем сейчас, что налоговые органы часто для обоснования своей позиции назначают экспертизы. Да, с учетом позиции обзора практики Верховного суда по разделу 5.1 НК РФ с учетом дела «Деловой центр Минаевский» это происходит не так часто.

Мы с вами помним, чтобы получить возможность, например, в суде назначить экспертизу, мы с вами должны определенным образом себя вести, правильно на досудебной стадии при оспаривании в досудебном порядке. Нам важно, чтобы у нас было два доказательства одинаковой юридической силы, которые содержат противоречивые выводы. И мы помним уроки «Делового центра Минаевский», когда на отчет оценщика нужно было представлять либо отчет оценщика, либо экспертизу СРО, а налогоплательщик представил рецензию.

А поскольку проверка отчета оценщика на соответствие стандартам оценки производится в установленном законом порядке, то тогда доказательства были признаны недопустимыми доказательствами, поскольку не соответствуют тем интерактивным требованием, которые есть Федеральном Законе. И в данном случае налоговый орган назначал экспертизу и там встал вопрос о вопросах, которые ставят налогоплательщик.

Почему важно себя правильно вести на стадии, когда проходит проверка? Если у вас есть постановление о назначении экспертизы вы должны идти на ознакомление уже с четко сформулированными замечаниями, которые говорят о том, что, да, мы получили постановление о назначении экспертизы, мы в течение 10-15, сколько вам нужно, рабочих дней считаем необходимым реализовать свои права, а именно заявить, например, отвод эксперту при наличии оснований. В связи с этим мы ходатайствуем о представлении документов о его специальности, о его образовании, о наличии соответствующего опыта и прочее.

Это не значит, что вы сами не ищите эти документы во всех источниках информации, для того чтобы проверить, может или не может проводить экспертизу. У вас есть право представить документы дополнительные на экспертизу, вам нужно время проанализировать постановление. Потому что что эксперт анализирует, к таким выводам он и приходит, поэтому какие документы переданы эксперту, это очень важный вопрос.

Третий момент – это какие вопросы вы ставите эксперту. Если вы понимаете, что определенные факторы имеют значение для ценообразования, хорошо прямо задать вопрос, как этот фактор повлиял с учетом такой-то информации, которую мы предоставляем для оценки. Соответственно, у нас были не раз случаи, когда эксперт, который проводил экспертизу, сказал, что на эти вопросы ответить не может, поскольку это не в сфере его компетенции. Вы понимаете, что это дополнительные возможности для, соответственно, оспаривания такого экспертного заключения.

И что важно. Дело в том, что налоговый орган в деле, которое мы с вами анализируем, «Воронежсахар», поступил очень часто, как поступают многие налоговые органы. Он направил письмо эксперту с этими вопросами, в постановление не внес никаких изменений, не внес, соответственно, эти вопросы, эксперт на них не ответил, и, соответственно, налогоплательщик оспаривал.

С одной стороны, суд правомерно сказал, что, конечно, налоговый орган не обязан в обязательном порядке поставить перед экспертом все вопросы, которые просит налогоплательщик. Но если он почему-то не ставит эти вопросы, он должен мотивировать, почему, очевидно, они не должны быть поставлены перед экспертом. И в любом случае эксперт не отвечал на эти вопросы, поскольку налоговый орган не внес соответствующие изменения в постановление, если эти вопросы имели значение для правильного разрешения вопроса о соответствии или несоответствии цен рыночному уровню. И, как следствие, если они не попали в соответствующий документ постановления, то эксперт и не имел возможности на них ответить.

Хотя мы знаем с вами другие судебные акты, где говорилось, что эксперт, он специалист, если бы это имело значение, он бы сам об этом сказал. Что, на самом деле, не соответствует действительности, потому что право налогоплательщика ставить вопросы корреспондирует обязанность налогового органа эти вопросы оценить либо поставить их перед экспертом, а по общему правилу он должен ставить эти вопросы перед экспертом. Это эксперт может сказать, имеют ли эти факторы значение, например, или не имеют для ценообразования. Налоговый орган не может предрешать эти вопросы за лицо, которое имеет специальные познания, если он считает, что эти вопросы требуют специальных познаний.

Поэтому мы с вами видим, что очень важно правильно себя вести на досудебной стадии урегулирования вопроса, еще на стадии проверки, для того чтобы в случае, если вы не соглашаетесь с заключением экспертов, вы видите, что они очевидно некорректны, вы имели возможность и заявлять отвод эксперту, и, соответственно, оспаривать его, поскольку не все материалы были переданы на экспертизу, поскольку, соответственно, не на все вопросы были даны ответы. И поэтому в данном деле, на мой взгляд, очень важно, что поставлены под сомнение на основании норм Налогового кодекса и сама экспертиза, и результат, и было прямо сказано, что таким образом доказывать наличие манипулирования ценами взаимозависимыми лицами недопустимо.

Еще важный аспект, который очевидно и после позиции Верховного суда, но налоговыми органами часто игнорируется, что само по себе отклонение цены от рыночного уровня между взаимозависимыми лицами, если цены неконтролируемые, может быть основанием для налоговых доначислений, и то с учетом правил налоговой реконструкции, только в том случае, если имеет место многократное отклонение цен от рыночного уровня.

И поскольку позиция Верховного суда была напомнить налоговым органам, что от 10 до 52% – это не многократное отклонение, а по ряду сделок налоговый орган таких отклонений не установил и никаких отягчающих обстоятельств о том, что эта маржа была куда-то направлена не туда, тоже не было выявлено, вообще не было оснований для соответствующих налоговых доначислений в этом ключе.

Хотя мы с вами понимаем, что здесь могли быть обвинения в недобросовестных действиях, поскольку одна сторона, в пользу которую перераспределяется, соответственно, доход применяет ставку 0%. Здесь другие моменты и другие аспекты. Но, соответственно, с учетом тех обстоятельств и тех доказательств, которые были представлены по делу, суд корректно пришел к выводу, что налоговым органом не доказано несоответствие цен налогоплательщика рыночному уровню. Поэтому здесь мы можем сказать, что не все так плохо. Судебная защита, по крайней мере на стадии первой инстанции, налогоплательщику была предоставлена.

Я бы еще хотела обратить внимание, наверное, на то, что сейчас очень много проверок цен – сейчас, например, для сельхозпроизводителей, но и для других – идет таможенными органами. И немало дел, это и Торговый дом «Концерн «Покровский»», и ООО «КТ», ООО «Русский лен». «Русский лен» как раз выиграл дело, другие компании проиграли. Если кому-то будет интересно, я дам, соответственно, реквизиты. Где в таможенную практику определения таможенной стоимости начинают уверенно заходить те доводы и позиции, которые заявляет налоговый орган при применении статьи 54.1 и обвинении в получении необоснованной налоговой выгоды.

В частности, налоговые органы при определении таможенной стоимости при экспорте товара запрашивают таможенные декларации фактического полупокупателя. Мы все очень не любим этот термин, что такое фактический полупокупатель. У нас есть покупатель по контракту. Собственно говоря, он становится лицом, которое уполномочено распоряжаться товаром. Но вы прекрасно понимаете, что трейдинговая функция часто предполагает тут же перепродажу. У нас  перепродаются, у нас товар перепродается в пути.

И возникают вопросы о том, насколько правильно была определена таможенная стоимость, и начинаются эти доводы. Что это лицо взаимозависимое, которое у вас покупало. Что вы были знакомы с фактическим покупателем. Цена фактического покупателя значительно выше, чем цена, по которой был реализован товар. И, более того, пересчитывается себестоимость продукции.

Когда налогоплательщик показывает, у него реализация, которая приносит ему прибыль, налоговые органы пересчитывают себестоимость, это как рыночная стоимость добытого полезного ископаемого, что, на самом деле, вы осуществляете реализацию продукции с убытком, потому что не учли определенное количество затрат. Не только покупную стоимость, но и другие коммерческие, иногда другие виды расходов, которые распределяются на полную себестоимость реализованной продукции.

На самом деле, это очень тревожный тренд, потому что мы видим по состоянию рынка, что определенная сельхозпродукция, например, действительно в определенные периоды реализуется с убытком, и это нормальное совершенно состояние рынка, которое складывается на данном этапе. Компании могут зарабатывать на совершенно других сегментах, например, на сегментах логистики и прочее. Поэтому даже такая деятельность, в целом для компании она может быть выгодна, если рынок сложился таким образом, что реализация продукции часто производится с убытком.

Потом у нас защищаются сельхозпроизводители. Иногда выкуп продукции производится по достаточно ненизким ценам, а рынок международный не всегда может предложить цену с той маржей, которая представляется таможенным органом, соответственно, адекватной. Поэтому здесь у нас полностью работает тот функциональный анализ и анализ рынка, который делается для transfer pricing. Все это применимо. Нужно всегда идти на диалог и обосновывать соответствие своих цен рыночному уровню.

Мы сопровождали такую проверку, а вы понимаете, что это органы дознания, которые начинают проводить проверки, это и камеральные проверки, т.е. тут есть серьезные риски возбуждения уголовного дела по факту контрабанды в том числе. То есть разные статьи применяются, и надо очень активно быть готовыми к тому, чтобы обосновывать цены, если вы понимаете, что у вас реализация идет с убытком. Или, соответственно, вы понимаете, что у вас перепродажа идет через взаимозависимое лицо, то это взаимозависимое лицо, нужно доказывать, что это не кондуитная компания, как в модной терминологии, это не техническая компания, у нее есть, соответственно, активы, функции, риски. И, соответственно, нужно доказывать, что та маржа, которая оседает на взаимозависимом лице, и для этих целей тоже она, соответственно, рыночная.

О каком тренде я бы еще хотела сказать, чтобы были все одном информационном поле. Мы привыкли, что цены у нас проверяются контролируемые либо с нарушением по 54.1, либо, соответственно, в рамках проверок по ТЦО, которых, как вы видели, немного. Но, на самом деле, в этом году и, на самом деле, в прошлом мы видим немалый запрос документов по статье 93.1, где запрашивается информация по конкретной сделке.

Не запрашивается документация, но содержание – это все разделы документации, как они предусмотрены соответствующими нормативными документами, требования к документации Налоговым кодексом. То есть фактически в рамка 93.1 истребуется вся информация, которая, соответственно, должна содержаться в документации. Это делается по контролируемым сделкам.

Фактически мы пришли к предпроверочному анализу практически в том объеме, который у нас существует, во многом подменяя камеральные проверки и часто выездные проверки. Именно этот тренд мы сейчас наблюдаем и по transfer pricing, и налогоплательщики некоторые думают, что с этим делать. Я могу вам сказать, что, конечно, если у вас есть контролируемые сделки, документацию по ним готовить надо, особенно если это крупные, существенные сделки, могут быть риски. Даже если вы понимаете, что проверок мало, запрашивали редко. Сейчас запрашивают так.

Второе. Это, на самом деле, не очень страшно и не очень плохо, что ее так запрашивают. Вы не обязаны давать по такому требованию документацию, но вы можете дать информацию в том объеме, который, по вашему мнению, помогает прийти налоговому органу к решению, что вам не нужно назначать проверку по ТЦО. Ваша основная задача воспользоваться этим документом, для того чтобы предоставить тот объем информации, который вы считаете достаточным для выводов о соответствии ваших цен рыночному уровню и отсутствия оснований для назначения проверки.

Потому что если проверка назначается, то она должна быть, как мы знаем, результативной. По крайне мере по проверкам текущим выездным мы этот аргумент постоянно слышим от налогового органа. Это, конечно, безобразие. Вы же знаете, что у нас предпроверка показала столько. Меньше 30 млн мы не можем, потому что нам никто не утвердит, это средняя результативность проверок. И начинается этот разговор.

По таким сделкам по контролируем такого разговора нет, потому что все-таки их курирует Федеральная налоговая служба. Тем не менее это хороший повод сходить, дать документы, информацию и вступить в переговоры. Потому что если это внтурироссийская сделка, и вы понимаете, что есть другой взгляд на ваши сделки, то надо воспользоваться вовремя правом на симметричные корректировки.

Соответственно, если это трансграничная сделка, вы должны прикинуть, какие у вас есть риски. В случае если есть вывозные таможенные пошлины или ввоз товара на таможенную территорию, какие у вас здесь есть риски, какие у вас есть уголовно-правовые риски, и оперативно вступить в переговоры и в предоставление информации, для того чтобы эти риски максимально минимизировать.

В целом мы понимаем, что общий тренд такой, что госорганы активно обмениваются, денег в бюджете не хватает, к вопросу пересмотра цен постоянно возвращаются для разных целей, но тем не менее мы понимаем, что этот пересмотр цен не может быть произвольным, он должен производиться в том порядке, который установлен законом. Методы, которые применяются, соответственно, должны соответствовать разделу 5.1 НК РФ, а если у нас применяется статья 54, расчетный метод, то это в основном метод сопоставимых рыночных цен. И все требования, которые существуют к источникам информации, они должны соблюдаться.

И в этом плане мы имеем хорошие возможности для защиты. Но, поскольку мы помним письмо от 10.03, мы помним, что большое бремя доказывания предполагается активная позиция на самом налогоплательщике. Поэтому если вы видите, что у вас есть определенные сделки, особенно с убытком, взаимозависимыми лицами, внутрихолдинговые сделки, особенно трансграничные сделки, то нужно позаботиться о том, чтобы иметь этот по заготовленной текст, чтобы не было этого движения, когда пришли, в течение короткого срока надо представить информацию. Позиции нет, документов нет, мы просим отложить, продлить сроки представления документов.

Этого иногда не хватает, для того чтобы очень четкую позицию сформулировать, и поэтому она выдается по частям, по большому счету, в тех частях, которые она подготовлена и точно не создает рисков. Это не самая хорошая стратегия, по таким сделкам нужно иметь документацию. Неплохо, если вы совершаете даже внутригрупповую сделку, подкрепляться отчетами оценщиков, даже не по разделу 5.1, а по отчету оценщиков.

Это хорошо для защиты в отношении налоговых тоже потенциальных претензий, но это и очень хорошо для защиты вашего менеджмента от того, как они принимали решение, насколько обосновано, насколько они могут нести ответственность, в том числе за совершенную сделку, и перед миноритарными акционерами, и перед госорганами. Потому что корпоративные конфликты часто выплескиваются на то, что кого запускают их реализовывать? Налоговые органы.

Потому что налоговые органы лучше всех добывают информацию. И на основании всей этой информации, которую дает налоговый орган, уже идут другие кейсы, в том числе по спорам и с миноритарными акционерами, и с другими органами, и по субсидиарной ответственности тоже эта информация активно используется.

Поэтому, подводя итог сказанному, контроль цен, скажем, для целей налогообложения и для целей государственных интересов у нас существует, но все-таки судебная практика, которая складывается, говорит о том, что защитить свои права можно. Если мы хорошо готовимся, значит, обычно мы можем избежать соответствующих претензий.

Спасибо!